Эдвард Каллен, накрутив на свои буйные вихры последнюю бигудюшку, накинул на свое щуплое тело халатик и, приготовив восковые полоски, предвкушал грядущую эпиляцию. Эдвард был доволен: сценарий писался как-то сам собой, сцены были отрепетированы утром, практически все выучили свои слова, упрямился только сам генералиссимус Сальваторе, которого никак не радовала перспектива стать возлюбленным «сладкоголосой Эльзы».
Сладкоголосая Эльза, в божественном исполнении Клауса Майклсона, стала просто находкой для киношедевра. Няшки с удовольствием шили платье нежно-голубого цвета, в которое в скором времени облачится «золотой голос Хогвартса», юнги с восхищением наблюдали за этой небритой дивой, от которой разило перегаром. Лишь Дин Винчестер проклинал Эдварда за его гениальную идею: трудовик делил с Клаусом каюту, а Клаус, в свою очередь репетировать любил по ночам.
Каюта №1
Клаус бешеным галопом носился по небольшой комнатушке, в импровизированном платье (пододеяльнике, обмотанном вокруг его волосатой груди), картинно взмахивал руками, сбивая со всех поверхностей все, что стояло, и, прокашливаясь, как самец гориллы с двадцатилетним стажем курильщика, пытался вытянуть пока плохо получавшуюся ноту ля. Дин Винчестер, укутанный с головой махровым одеялом, ненавистно буравил взглядом «примадонну», уж очень вжившуюся в роль.
- Я тебя сейчас выпотрошу, – в очередной раз пригрозил Дин, поглаживая мачете.
- Let it go…let it go!!! – щебетал Клаус, танцуя с подушкой вальс.
- Я тебя предупреждаю…
- Let it go!!!!
- Да закрой уже рот, я спать хочу!
- Завтра съемки, – недовольно произнес Клаус. – Не нервируй меня.
- Иди на кухню, там репетируй, – приказал Дин, накрыв лицо подушкой.
- Меня оттуда твой брат выгнал. Let it go…let it go!!!
Дин тихо зарыдал в подушку. Оставалось надеяться, что медвежий капкан, установленный им прямо у койки Клауса, не подведет.
Каюта №2
Покои братьев Сальваторе, охраняемые Гермионой, сжимающей в руках садовые грабли, не были наполненные звуками репетиций, но и своих проблем хватало в этой комнате, с разбросанными по полу носками и лушпайками от семечек.
- Да, зайка моя, – прижимая к уху телефон, прошептал Стефан, боясь разбудить брата, храпевшего так, что на море поднялись волны. – Да, мы в пути. Как здесь? Холодно, много работы, я очень устаю. Да, Елена, Эдвард совсем меня загонял…но в целом, здесь хорошо. Нет, мне хорошо не потому что ты на другом конце земного шара… Нет, я не отмечал разлуку, ты же знаешь, что я не пью. Конечно, любимая, я скучаю. Ты ждешь меня? Моя ж ты Хатико…
- Не оскорбляй собаку Еленой, дурень, – просипел во сне Деймон, не забывая похрапывать.
- Да, Елена, я тебя тоже очень люблю, – продолжил Стефан, пнув брата ногой. – Конечно, я съел то пюре, которые ты мне дала с собой. А, это были тыквенные биточки…Нет, Елена, я не хочу сказать, что ты плохо готовишь, на них просто кто-то сел…Ну что значит, я настолько ненавижу твои биточки, что подкладываю их под чью-то попу? Ну перестань, грибочек мой!
- Грибочек мой…мать моя женщина, – задохнулся храпом Деймон.
- Нет, Елена, я тебе не изменяю, – устало простонал Стефан. – Что значит, ты знаешь, что рядом со мной проститутка? Любимая, это не проститутка, это Деймон, где ты видела проститутку, храп которой похож на рёв адронного коллайдера? Да, Деймон передает тебе привет. И я тоже тебя очень люблю. Да, Елена, я съел все твои биточки. Да, очень вкусные.
- Эти биточки даже чайки жрать не стали, – громко прошептал Деймон, подтянув кальсоны до самой груди.
- Любимая, тебе послышалось! – воскликнул Стефан. – И Деймону тоже понравились твои биточки…
- Ага, я всю палубу заблевал, бедный Долгопупс, который все это оттирал…
- … и Эдику тоже понравились, они же диетические! – Стефан уже пинал Деймона ногами. – Да, мы прямо все съели, еще и нахваливали. Да, моя золотая, ты у меня хозяюшка.
- Господи, да хозяйственное мыло хозяйственнее твоей жены…
Стефан отошел подальше от брата и, продолжал щебетать:
- Прямо такой вкус интересный…
- Как у селедочки с ряжаночкой, – измывался Деймон, подтягивая спадающие кальсоны.
- …и вот прямо такое насыщение…Да, зайка моя, я тоже тебя люблю. Да, конечно, я сохранил судочек…эээ…а какой судочек? От биточков? – вмиг посинел от ужаса Стефан. – Любимая, тут такое дело…ЧТО ЗНАЧИТ, Я ПОТЕРЯЛ СУДОЧЕК?! Елена, спокойно! Спокойно! Я не потерял судочек, он еще где-то здесь, мы его найдем…Обязательно найдем! Что ты мне оторвешь, если я без судочка вернусь?
Деймон махнул рукой на эту семейную драму и потянулся к бутылке рома.
- Потерять любимый судочек жены, – протянул военрук, мысленно перекрестившись. – Да ты, я вижу, адреналиновый наркоман!
Каюта №3
Сэм Винчестер, обложившись мешками с гречкой и ящиками с тушенкой, сладко спал, сжимая в руке черпак. Повар решил сам поймать маньяка, тырящего гречку, и пока караул проходил без происшествий. В спокойных снах Сэма витали сцены из прошлого, смерть невесты, гречка, адские псы, снова гречка, Врата Ада, опять гречка…
Ведро гречки Сэм не променял бы на телегу алмазов.
Возможно, скоро к нему прокрадется наманикюренный Эдвард, который изъявит желание спать на мешках гречки вместе, так как ему, видите ли, холодно. Возможно, ушлый Долгопупс опять позарится на бесценную крупу и получит черпаком по щам. Возможно, Клаус опять разбудит своими романсами.
Но, несмотря на все это, гречишный король на броненосце спал безмятежно и легко. Мысленно окрестив себя Хранителем гречки, Сэм расплылся в улыбке, и, погладив мешки, окунулся в свои радужные сны.
====== Глава 7. ======
Само провидение подавало знаки, гласившие, что безмятежное плавание сейчас сменится жестокой борьбой за выживание, которая, возможно, унесет жизни доблестных мореплавателей. Чугунно-серое небо, устланное грозовыми тучами, нехорошо давило на головы завоевателей Дурмстранга, даже такие недалекие дебильчики, как сержант Долгопупс или, скажем, тот же Клаус Майклсон, чувствовали ледяное дыхание разбушевавшейся стихии.
Деймон Сальваторе стоял в носу корабля, и, не обращая внимания на развевающуюся от ветра рубаху, прищурившись, глядел в темную воду, из которой, предвещая беду, торчали острые камни. Эдвард крутился рядом, снимая генералиссимуса на камеру: такую драматичную моську он пропустить никак не мог.
Дин Винчестер неумело крутил штурвал, пытаясь не покалечить «Пикачу» об острые камни и рифы. Обеспокоенно глядя на Деймона, который был настолько не в себе, что позволил кому-то чужому управлять броненосцем, профессор Винчестер содрогнулся от раската грома и, заметив, что камера Эдварда направлена в его сторону, выпрямился и начал смотреть за горизонт искрящимися от горечи глазами.
- Русалочья бухта, – процедил Деймон, и Гарри Поттер, стоящий рядом, вздрогнул. – В этих водах не один корабль сгинул. Нам предстоит сложная работа, солдат.
- Какие приказания? – с готовностью спросил Гарри.
- Не поднимать шум, – приказал Деймон. – И раздать всем оружие.
- ЕСТЬ РАЗДАТЬ ВСЕМ ОРУЖИЕ!!!
- Поттер, мать твою, я сказал, не орать…
- ЕСТЬ НЕ ОРАТЬ, ПРОФЕССОР САЛЬВАТОРЕ! – рявкнул Гарри. – СЛУЖУ ДОБЛЕСТНОЙ АРМИИ ХОГВАРТСА!
- Поттер, – прошипел Деймон, схватив своего любимчика за ноздри. – Тихо, я сказал. Никому не орать, иначе…
- Кто пиздит гречку?! – Душещипательный ор из кухни заставил командора посинеть от ужаса. – Опять какая-то паскуда целую пачку спиз….