Тем временем состояние Анны стало осложняться новыми проблемами, и ее существование стало еще более невыносимым. Слизистая оболочка ее рта стала покрываться язвами, распространившимися на глотку и пищевод, вследствие очередного аутоиммунного заболевания под названием «эрозивный красный плоский лишай». Теперь, помимо таблеток, ей пришлось применять кортикостероидную мазь. Из-за всех этих медикаментов у Анны перестала вырабатываться слюна. Она не могла есть твердые продукты, и у нее пропал аппетит. Анна жила под воздействием всех трех типов стресса: физического, химического и эмоционального – одновременно.
В 2010 году Анна вступила в нездоровые отношения с мужчиной, который травмировал ее и детей оскорблениями, принуждением и постоянными угрозами. Она растратила все свои деньги и потеряла работу, а вместе с этим и чувство безопасности. Ей пришлось продать дом и переехать к своему проблемному приятелю. Уровень стресса продолжал неуклонно расти. Язвы стали распространяться и на другие слизистые оболочки, включая вагину и анус. Ее иммунная система отказала полностью, и теперь у женщины было несколько кожных заболеваний, аллергия на еду и проблемы с весом. Затем у нее начались проблемы с глотанием и развилась изжога – и врачи назначили ей новые медикаменты.
В октябре Анна решила работать надомным психотерапевтом и начала принимать пациентов. Она могла проводить только два сеанса в день, с утра, когда дети уходили в школу, три раза в неделю. После полудня она бывала такой измотанной морально и физически, что лежала на кровати до возвращения детей из школы. Она пыталась уделять им внимание, насколько хватало сил, но была очень слаба и не выходила из дома. Анна почти ни с кем не общалась. У нее совсем не было социальной жизни.
Обстоятельства жизни и состояние тела постоянно напоминали ей о том, как все плохо. Она реагировала автоматически на все и всех. Ее мысли были хаотичными, и она не могла сконцентрироваться. У нее больше не было ни сил, ни энергии, чтобы жить дальше. Часто из-за перенапряжения ее сердечный ритм превышал 200 ударов в минуту. Она постоянно потела и дышала с трудом, а грудную клетку то и дело пронизывала жуткая боль.
Анна проходила через самую темную ночь души. Внезапно ей стало понятно, почему муж покончил с собой. Она больше не была уверена, что может выносить все это, и стала думать о самоубийстве. Она считала, что хуже, чем сейчас, быть уже не может…
Но она ошибалась. В январе 2011 года врачи обнаружили у Анны опухоль около входа в желудок и диагностировали рак пищевода. Естественно, что эта новость увеличила уровень стресса Анны. Врачи предлагали ей жесткий курс химиотерапии. Никто не интересовался ее эмоциональным или ментальным стрессом; врачи лечили только ее физические симптомы. Но стрессовая реакция Анны включилась на полную, и выключить ее было нечем.
Поразительно, что подобное происходит сплошь и рядом. Из-за шока или травмы человек так и не может преодолеть негативные эмоции, и его здоровье попадает под удар, а вместе с ним и вся жизнь. Если зависимость – это то, что, как нам кажется, невозможно преодолеть, тогда, объективно говоря, такие люди, как Анна, становятся зависимыми от тех же самых стрессовых эмоций, которые делают их больными. Всплеск адреналина и других гормонов стресса возбуждает их мозг и тело, вызывая приток энергии. Со временем у них вырабатывается зависимость от такого буйства гормонов – и тогда они используют людей и ситуации, закрепляя свою привязанность к такому эмоциональному состоянию, просто чтобы снова ощутить это возбуждение. Анна использовала свои стрессовые ситуации для воссоздания такого притока энергии и, сама того не сознавая, сделалась эмоционально зависимой от жизни, которую ненавидела.
Наука говорит нам, что хронический, долговременный стресс давит на генетические кнопки, запускающие всевозможные заболевания.
Так что, когда Анна запускала стрессовую реакцию, думая о своих проблемах и прошлом, ее мысли делали ее больной. А поскольку гормоны стресса такие мощные, она сделалась зависимой от мыслей, от которых ей становилось так плохо.
Анна согласилась начать химиотерапию, но после первого курса была разбита эмоционально и ментально. Однажды днем, когда дети были в школе, Анна уселась на пол и зарыдала. Она наконец достигла дна. Она поняла, что если будет продолжать так дальше, ее надолго не хватит и дети останутся сиротами.