В февральском номере журнала Time за 1970 год эколог Кеннет Уотт сетовал: "При нынешних темпах накопления азота это лишь вопрос времени, когда свет будет отфильтрован из атмосферы и ни одна из наших земель не будет пригодна для использования".
В том же номере Уотт предсказал: "К 2000 г., если нынешние тенденции сохранятся, мы будем потреблять сырую нефть с такой скоростью... что ее больше не будет. Вы подъедете к насосу и скажете: "Заправься, приятель", а он ответит: "Мне очень жаль, но ее нет".
В статье журнала Newsweek, опубликованной 26 января 1970 г., говорилось: "[Одна] теория предполагает, что облачный покров Земли будет продолжать сгущаться, поскольку промышленные дымовые трубы и реактивные самолеты выбрасывают в атмосферу все больше пыли, дыма и водяных паров. Экранированная от солнечного тепла, планета будет остывать, водяной пар будет опускаться и замерзать, и наступит новый ледниковый период."
Выступая 19 апреля 1970 г. в Суортморском колледже, Уатт сделал вывод: "Мир резко похолодел примерно за двадцать лет. При сохранении нынешних тенденций средняя глобальная температура в 1990 году будет примерно на четыре градуса холоднее, а в 2000 году - на одиннадцать градусов холоднее. Это примерно в два раза больше, чем нужно, чтобы наступил ледниковый период".
В 1970-е годы американский экологизм становился все более антикапиталистическим. Артур Херман утверждает, что именно американский писатель Чарльз А. Райх (1928-2019) принес немецкие идеи в Америку своей книгой "Озеленение Америки" (1970) и отмечает, что "современная экология [в США] ... воспроизвела те же энтузиасты, которые оживляли каждое современное движение за возрождение культуры со времен немецких романтиков". Книга Райха стала бестселлером в 1970 и 1971 годах, возглавив 27 декабря 1970 года список бестселлеров New York Times. По словам Райха,
Работа и жизнь становятся все более бессмысленными и пустыми. Нет недостатка в значимых проектах, которые требуют своего выполнения, но наши рабочие дни проходят в работе, лишенной смысла: производстве бесполезной или вредной продукции, обслуживании бюрократических структур. Для большинства американцев работа - это бездумный, изнурительный, скучный, подневольный и ненавистный труд, который нужно перетерпеть, пока "жизнь" ограничивается "отгулами". В то же время наша культура свелась к грубому коммерциализму: все культурные ценности продаются, а те, которые не приносят прибыли, не сохраняются. Наша жизнедеятельность стала искусственной, викарной и ложной по отношению к нашим подлинным потребностям, деятельностью, сфабрикованной другими и навязанной нам.
Именно в этом и состоит марксистская критика капитализма как "отчуждения" труда. Однако вместо того, чтобы признать этот факт, Райх сразу же переходит к экологизму. При этом, как типичный марксист, он даже предсказывает революционные потрясения. "Грядет революция", - пророчествует Райх, и ее "конечным творением будет новая и непреходящая цельность и красота - обновленные отношения человека с самим собой, с другими людьми, с обществом, с природой и с землей".
Вскоре появились и другие критики влияния капитализма на окружающую среду. Среди них был американский биолог Барри Коммонер (1917-2012 гг.), который утверждал, что современное общество является неустойчивым. В отличие от Эрлиха, который делал акцент на перенаселении, Коммонер сосредоточился на капиталистических технологиях производства (например, загрязняющих окружающую среду стиральных порошков и синтетического текстиля) и выступал за "экосоциализм". В 1972 году британский экономист Барбара Уорд (1914-1981) и французско-американский микробиолог Рене Дюбо (1901-1982) предупредили, что экспоненциальный экономический рост индустриального общества угрожает выживанию всей планеты. Для этих экологов генерирование богатства уже не было спасительной благодатью капитализма. Это была проблема, требующая решения.
К 1980-м годам экологические требования стали более радикальными. Так, норвежский философ Арне Наесс (1912-2009) считал, что реформировать индустриальное общество недостаточно. Вместо этого он призывал к изменению культуры, допускающей любое количество экологических разрушений. Подобно монизму Геккеля, философия "глубокой экологии" Наэсса заключалась в том, что проблема современности заключается в том, что она ставит человека выше других форм жизни, создавая раздутое эго, которое позволяет нашему виду разрушать природу.