Экологи, как правило, не являются верующими христианами, но мифы и мораль иудаизма и христианства глубоко укоренились в западной культуре. Поэтому вполне резонно предположить, что эти религиозные традиции могут подсознательно формировать основополагающие убеждения экологизма, создавая тем самым новую светскую религию. Шелленбергер объясняет, что "в иудео-христианской традиции человеческие проблемы проистекают из нашего несоответствия Богу" , а "в апокалиптической экологической традиции человеческие проблемы проистекают из нашего несоответствия природе" . В этой светской религии Бога заменяет природа, а священство - ученые, которым поручено интерпретировать естественный порядок вещей.
К наблюдениям Шелленбергера можно добавить анализ параллелей между традиционной религией и апокалиптическим экологизмом, проведенный Майклом Крихтоном. Как отметил в 2003 году американский писатель (1942-2008),
Если внимательно присмотреться, то можно увидеть, что экологизм, по сути, является совершенной переделкой традиционных иудео-христианских верований и мифов XXI века. Есть первоначальный Эдем, рай, состояние благодати и единения с природой, есть падение из благодати в состояние загрязнения в результате вкушения от древа познания, и в результате наших действий наступает судный день для всех нас. Все мы - энергетические грешники, обреченные на гибель, если не будем искать спасения, которое теперь называется устойчивостью. Устойчивость - это спасение в церкви окружающей среды. Точно так же, как экологически чистая пища является ее причастием, той облаткой без пестицидов, которую пьют правильные люди с правильными убеждениями.
Помимо схожести структуры, экологизм удовлетворяет те же психологические потребности, что и религия. Спасение Земли изображается как великая борьба за существование, что превращает экологов в праведных героев и придает жизни многих людей дополнительный смысл. Эти религиозные качества не обязательно плохи. Чтобы быть счастливым, человеку необходимо как-то находить смысл, но, как отмечает Шелленбергер, "религия становится все более апокалиптической, разрушительной и саморазрушительной", что приводит "ее приверженцев к демонизации своих оппонентов... ограничению власти и процветания" и распространению "тревоги и депрессии". Как это произошло?
Апокалиптическая сторона экологизма, по мнению Шелленбергера, проистекает из беспокойства по поводу природы человеческого прогресса. После того как в эпоху Просвещения религия была отделена от науки, знания перестали черпаться из священных писаний. Наше понимание мира стало более точным, но уверенность и стабильность, которые люди черпали из религии, в целом были утрачены. Со временем научный прогресс стал нормой и казался неостановимым. Положительные эффекты научного прогресса, такие как рост уровня жизни , стали обыденностью, и явная связь между инновациями и улучшением жизни человека отошла на второй план. Напротив, новые технологии стали вызывать страх, а некоторые люди стали опасаться, что дальнейший технический прогресс может привести к гибели цивилизации.
Вместо того чтобы стремиться к "зеленой утопии", как это делали экологи прошлого, современное "зеленое" движение стало одержимо страхом, предсказывая конец света в результате вызванного технологиями изменения климата. Шелленбергер рассказал о своем опыте участия в акции протеста Extinction Rebellion на Трафальгарской площади в Лондоне. Он отметил, что хотя демографически протестующие были похожи на членов более старой группы "Земля прежде всего!" (т.е. белые, богатые и образованные), участники Extinction Rebellion были уникально одержимы идеей смерти. Он писал, что видел "большие транспаранты со словом DEATH", "женщин в черных траурных вуалях" и "мертвенно-молчаливых активистов" в "кроваво-красных платьях" и с "призрачно-белой" краской на лице.
Для объяснения этой апокалиптической тенденции Шелленбергер опирается на книгу американского антрополога Эрнеста Беккера (1924-1974) "Отрицание смерти", вышедшую в 1973 году. Страх смерти, писал Беккер, является основной частью нашего подсознания. Мы осознаем свою смертность в самом начале жизни и всю последующую ее часть решаем эту проблему, часто подсознательно. Одним из способов борьбы со смертью, по мнению Беккера, является создание "проекта бессмертия" - способа гарантировать, что после смерти мы оставим после себя какое-то наследие. Это может означать рождение детей, открытие бизнеса или создание произведений искусства. Ключевая часть проекта бессмертия заключается в том, что человек является героем истории, самоотверженным родителем, смелым предпринимателем или эксцентричным художником.