— Дома ли миссис Маркхэм? — спросила она. Это была женщина лет пятидесяти. Ее одежда и ее «бьюик» свидетельствовали о прочном положении. Она поглядывала на меня с нескрываемой враждебностью.
— Вам тетушку Бетт? Она где-то там, за домом.
— О, а я подумала, что вы один из ее сыновей.
Я красил крыльцо и приостановил работу, ожидая, пока она уйдет, но вместо этого она сделала пару шагов ко мне.
— Меня зовут Хэдли Прюигт, — сказала она. — Я добровольный работник службы помощи престарелым. Сказать по правде, мистер…
— Уинстон, — подсказал я.
— Мистер Уинстон, нас чрезвычайно беспокоит то, что ваша тетя живет здесь одна. Я написала обоим сыновьям, но, кажется, ни один из них не в состоянии убедить ее покинуть дом и переселиться в более подходящее место. Она не должна быть одна, мистер Уинстон. Не в таком возрасте. И ей некого пригласить жить у себя.
— Куда же вы прикажете ей переселиться? — Я представил себе реакцию тетушки Бетт на любые предложения этой женщины. А что касается Боба и Тайлера, они оба могли бы очаровать Хэдли Прюитт своей изысканной вежливостью, но в конце концов посчитались бы с мнением своей матери.
— Есть специальные дома, построенные правительством — Хэдли Прюитт теперь сияла, она разговорилась. — Я имею в виду дома для престарелых. У нее крошечная пенсия, но в этих домах плата как раз подходит для таких жильцов.
— Я передам ваше предложение, мэм, — сказал я очень вежливо. Ее лицо снова приобрело высокомерный вид.
— Раз у нее гости, не стану ее сегодня беспокоить. Прощайте, мистер Уинстон.
Я проводил взглядом ее машину и продолжил красить. Своим посещением она, однако, подала мне идею, которая могла сработать. Я пошел не задний двор чистить кисточки и увидел тетушку Бетт на крыльце в старом кресле-качалке, ноги на солнышке. Глаза закрыты, а рядом примостился на ступеньке ребенок. Я поманил девочку, прижав палец к губам, чтобы не разбудить тетушку Бетт.
— Я не сплю, — сказала та, выпрямляясь в кресле. — Я пытаюсь разгадать загадку. Что имеет восемнадцать ног и биты?
Девочка наблюдала за ней со сдержанным ликованием. Она нашла книгу загадок и как раз изучала ее вместе с тетушкой Бетт, которая всегда была азартным игроком.
— Сдаюсь, — наконец произнесла тетушка.
— Бейсбольная команда! — Девочка расхохоталась, и тетушка Бетт засмеялась вместе с ней.
— Как тебя сегодня зовут? — спросил я девочку.
— Я уже говорила. Не помнишь?
— Скажи еще раз.
— Нетушки. Угадай!
Тетушка Бетт подмигнула ей, встала и пошла в дом. Я подождал, пока за ней закроется дверь, и затем спросил:
— Если тетушка Бетт согласится заботиться о тебе, ты не останешься у нее на некоторое время?
— Ты что, уезжаешь? — спросила она, внезапно становясь серьезной.
— Мне вскоре придется. Видишь ли, у меня работа, люди, которые меня ждут. Я не могу отлучаться надолго, а взять тебя с собой я тоже не могу. Тебя тогда выследят.
— Меня зовут Франси, — сказала она, глядя вниз на свои новые туфли.
— Сасси Франси? — спросил я с улыбкой. Она замотала головой.
— Просто Франси.
Я обнял одной рукой ее застывшую маленькую фигурку, и через мгновение она уткнулась лицом в мое плечо.
Я погладил ее по волосам.
— Я бы очень хотел тебя взять с собой, — сказал я мягко.
— Ничего страшного, — проговорила она невнятно.
Я подождал до вечера, и, когда девочка уснула, заговорил с тетушкой Бетт, которая выглядела встревоженной.
— Что с ней такое, Уин? Ведь она не дочка Джои Маркоса, верно? Это твой ребенок?
— Нет. Я бы хотел, чтобы это было так. У нее какие-то проблемы с ростом, гормональные или что-то в этом роде. Это не поддается лечению. Все, что ей нужно — это место, где бы она себя не чувствовала лишней и была в безопасности. Представь, ведь если бы она ходила в школу, то быстро переросла бы всех в своем классе, ее бы задразнили, издевались бы над ней.
Она серьезно кивнула.
— Да, я могу себе представить. Но чей это ребенок? Откуда она?
— Я не знаю точно, — сказал я после паузы. Потом выпалил: — Она найденыш, за ней теперь охотятся ученые, чтобы разгадать, что с ней происходит. Это все, что мне известно.
Это было достаточно близко к правде.
— Я тебя знаю с того дня, когда ты родился, — сказала тетушка. — Скажи мне честно, Уин. Ты сделал что-то непорядочное?
Я покачал головой.
— Я сделал что-то, чего мне, возможно, не следовало делать — спрятал ее, привез сюда, но ничего больше.
Озабоченное выражение все еще не сходило с ее морщинистого лица.