Глория подняла эту массу кончиками пальцев. Казалось, в ней не было веса. Просто бесформенный мешочек, из которого свисают четыре трубочки. И это для рук и ног? Вещь целиком была не более десяти дюймов в длину.
— Этот чересчур мал, — сказала Глория, помолчав.
— О нет, он, как говорится, безразмерный. На двухметровом мужчине он будет сидеть так же хорошо, как и на крошечном младенце. У этого костюма есть еще много неповторимых достоинств помимо поддержания температуры тела.
— Что же это за достоинства?
— Ну, обычно он закрывает тело до шеи, кистей и щиколоток, но в очень холодную погоду вырастает, чтобы закрыть руки, стопы и шею.
— Вырастает? — повторила ошеломленная Глория. — Вы хотите сказать, что он живой?
— Не живой, конечно, — запротестовал продавец, — однако наши ученые предполагают, что у этого материала есть достоинства, общие с живой материей. Похоже, что он обладает метаболическими свойствами… — Он поймал непонимающий взгляд Глории. — Свойствами э-э… поглощать, если так можно выразиться, всевозможные излишки нашего тела и побочные выделения. Пот, например, ороговевшие клетки кожи, даже, — голос понизился от легкого смущения, — даже мочу и фекалии можно удалять, не снимая костюма. А если костюм все-таки снять, носивший окажется чистым, как только что из душа.
— По вашим словам получается идеальная одежда для спорта, — подметила Глория.
— Кхм… да. Если честно, им очень заинтересовались военные. Не пройдет и года, как у каждого солдата на этой планете будет такой.
Глория почувствовала, как ее интерес тает по мере роста шансов оказаться одетой в аналог армейской униформы.
— Конечно, — поспешно добавил продавец, — если вы решите приобрести его, вы еще много месяцев будете, возможно, единственным человеком, носящим этот костюм.
И ее интерес снова ожил.
— К тому же, — продолжал ее собеседник, — они, похоже, пуленепробиваемые и огнестойкие.
— Вы серьезно? — спросила Глория.
— О, да. Я бы никогда не стал шутить над изделиями нашей фирмы.
Всем заметным на политической арене деятелям такой костюм окажется очень кстати, как вы можете теперь представить. На душе у Глории потеплело от мысли, что у нее костюм появится раньше, чем у Фатимы или этого толстого султана, ее мужа.
— Я беру, — сказала она. — Упаковывать не надо. — Она схватила коробочку, словно боясь, что та сбежит.
— Прекрасно. Только, мисс Норстед, мы ведь еще не обсудили цену. Вы, несомненно, понимаете, что так как это будет наша первая модель, то и цена будет, скажем, довольно крутой.
— Да, да, я предполагала это. Что ж, просто отправьте счет на имя Пакстона Норстеда. Папочка даже не заметит.
И, сжимая коробку, она бросилась за дверь к ожидавшему ее такси.
Дома она изучала свою покупку. Трудно было найти сходство между сморщенной массой и тем изящным одеянием, которое она видела на том космонавте с «Фрама». Что ж, осталось только примерить. Дрожа от предвкушения, она выскользнула из своей одежды.
Беглый осмотр показал, что надеть костюм можно только через вырез для горла. Она просунула пальцы в отверстие и расправила их внутри. По всей видимости разницы между передом и задом не было. Она просунула в мешок ногу и продела ее в трубочку штанины. Ткань податливо растянулась и быстро приняла форму ее икры. Ступня проскочила наружу, но вокруг щиколотки ткань словно прилипла и уже не подтягивалась выше. Вторая нога прошла также легко. Глория втянула живот и натянула костюм до талии. Все еще никаких сложностей. Она пропустила пальцы сначала сквозь один трубчатый рукав до наружного отверстия, потом через другой, затем натянула серую ткань на одно плечо и подтянула оставшуюся часть боди-костюма до шеи, после чего встала во весь рост. Легкое и странно приятное ощущение скольжения охватило ее в тот момент, когда вещь словно устраивалась поудобнее, а ткань обтекала все изгибы и щелки ее тела. После этого наступило чувство, будто на ней ничего нет.
Она подошла к трехстворчатому, во весь рост зеркалу, чтобы оценить результат. Так же как парень на вечере у Джевел, она выглядела обритой и покрытой краской. К сожалению, она знала, что не сможет, как он, ходить на людях в одном костюме.
Едва заметная пониклость груди и легкая округлость живота ниже пупка показывали, что все тысячи, потраченные в клинике для похудания на Майорке, не в состоянии заставить их исчезнуть. И еще эта наметившаяся складка на заду, которая через несколько лет будет просто кричать о косметической операции. Как это нечестно, что женщина начинает увядать так рано, тогда как мужчины могут оставаться в прекрасной форме так долго. То, что в свои двадцать девять лет она считалась одной из дюжины или около того самых красивых женщин высшего света в мире, вовсе не утешало.