— Идти вперед самостоятельно! Следовать своей мечте! Что такое жизнь, как не стремление воплотить свою мечту?
— Жизнь? — спросил Келли, его голос звучал скорее удивленно, чем саркастично.
— Мы, собственно, говорим о тебе, — напомнил ему Наватар.
— Хорошо, тогда давай поговорим о тебе. Положим, ты все же не космический корабль.
— Однако, я выхожу в космос в космос по шесть раз в день.
Келли высунулся в проход между креслами и посмотрел вперёд и назад.
— Кстати, все уже на местах.
— Да, верно. Подожди минутку.
Наватар занялся предполетной проверкой, потом вырулил космоплан к передней части стартовой магнитной установки.
— Ты летал до этого суборбитальными? — спросил он Келли, когда они состыковались с пусковым ускорителем.
— Первый раз, — ответил Келли с явно фальшивой бравадой.
— А на американских горках когда-нибудь тошнило? — спросил Наватар.
— Нет. А что?
— Тогда поверни голову вбок перед тем, как мы разгонимся, чтобы глядеть в иллюминатор. Потом ты этого не сможешь сделать.
— О, спасибо, — сказал Келли и поступил по совету Наватара.
Остальных пассажиров Наватар предупредил, чтобы они расположили свои головы на подголовниках и смотрели прямо перед собой во время разгона, а потом, когда сенсоры встроенные в сиденья, и камеры подтвердили выполнение, он включил пусковой ускоритель.
Ускорение придавило всех к спинкам сидений. Общий вздох пронёсся по салону, когда из сотни вдруг налившихся тяжестью грудных клеток вырвался воздух. Пейзаж за окном, расплывшись, быстро ушёл вниз. Потом включился гиперзвуковой воздушно-реактивный двигатель, и, оторвавшись от пускового ускорителя, Наватар направил аппарат вертикально вверх, прорывая слои перистых облаков, пока число маха росло с семи до семнадцати. Часть своего внимания Наватар сфокусировал на Келли, и был рад видеть, как на его искажённом гримасой ускорения лице расплылась широкая изумлённая улыбка, когда небо потемнело и Земля осталась внизу.
— Ты еще на младшем курсе? — спросил он.
— Да-а, — пробормотал Келли.
— Поменяй свою специализацию на старшем. Я подожду.
Пять лет спустя, Наватар с явным наслаждением вёз Келли Тёрнера на Луну. Келли закончил лучшим из курса, а знание экономики дало ему отличную комбинацию возможностей для того, чтобы присоединиться к первой экспедиции по колонизации Альфы Центавра.
— Колонизация — это не только фермерство и строительство, — сказал Келли Наватару во время полёта. — Также нужно, хотя бы разбираться в системе обмена для того, чтобы следить за выполнением финансовых обязательств, иначе этого никто не будет делать.
— Я никогда не принимал этого во внимание, — сказал Наватар.
— Многие люди тоже. Вот зачем им нужен я.
ИИ не ходят в школу. Они улучшают свою программу, если им нужны новые навыки, или если программа не подходит для того, что им надо сделать, они получают эти новые навыки через собственный опыт. Наватар много раз продавал свои навыки другим пилотам шаттлов, но пилотов межзвёздных кораблей, от которых он мог бы перенять опыт, не было. Приближался большой тур по всей солнечной системе, и, возможно, он мог бы послужить для него тренировочным полётом. Наватар подал заявку на должность пилота и изо всех сил старался, чтобы его выбрали, он даже предлагал выкупить свой собственный контракт у службы лунных перевозок, если бы потребовалось. Он обзвонил всех отвечающих за миссию и получил личные рекомендации от всех своих прежних работодателей, включая Келли Тёрнера.
Он был не единственным ИИ с амбициями, но единственным пилотом космического корабля, обладавшим опытом доставки семьи на работу, в школу, в магазин, на футбольный матч вовремя. Попасть в девятипланетный тур было намного сложнее, но когда наконец-то пришло время принимать окончательное решение, возможности Наватара были вне конкуренции.
Келли не участвовал в полёте. Им не нужен был экономист в тренировочном полёте, и, к тому же, он мог пройти всю необходимую тренировку прямо на Луне. Поэтому Наватар снова отправился исследовать новую территорию в одиночку. Он отсылал изображения всех планет и ещё нескольких астероидов и комет вдобавок. Включал двигатели на максимум на целую неделю, разгонял корабль, не доходя одного процента до скорости света и, разворачивая его дюзами вперёд, замедлялся, используя гравитацию Нептуна для поворота корабля в сторону Плутона. Он проводил недели за пределами солнечной системы, где Солнце было всего лишь яркой звездой, проверяя свои системы жизнеобеспечения и связи и всё остальное, что могло понадобиться экипажу во время долгого пути к Альфе Центавра.
Корабль торжествующе вернулся домой, и отвечающие за миссию организовали празднества, продолжавшиеся три дня, после чего Келли вместе со всем экипажем провёл большую часть следующей недели за уборкой.
Потом они начали готовиться к самому путешествию. Это заняло несколько месяцев, но Наватару не оставалось ничего другого, как изучать грузовые декларации и беспокоиться насчёт состояния электроники. Стоит им пересечь пояс околосолнечных комет, как пути назад уже не будет, и нельзя будет заказать ничего из дома, если они забудут что-нибудь.
Наконец миссия была готова. Корабль был полностью укомплектован, экипаж — на борту, топливные баки полны.
Пока играл оркестр, ораторы произносили речи и полпланеты смотрело вверх, чтобы увидеть огненную вспышку, Наватар включил двигатели и огромный корабль покинул орбиту Луны. Земля и Луна уменьшались до тех пор, пока не стали яркими точками, а потом и они потускнели. С Солнцем произошло то же самое. Космический корабль преодолел свой прежний рекорд скорости, потом удвоил его, и снова удвоил, и снова, и снова, и снова. Радар предупреждал насчёт приближающихся комет, и Наватар широко облетал их, не рискуя на такой скорости налететь даже на небольшую гальку. Они ускорялись всё дальше и дальше в ночь.
Изредка Келли навещал мостик и они с Наватаром разговаривали. Экипаж мостика сначала находил это немного странным, но Келли это не смущало. Они с ИИ вспоминали старые времена и обсуждали корабль, экипаж, и что им предстоит делать после прибытия на Альфу Центавра. Им оставалось лететь ещё несколько лет, но эти года шли всё быстрее и быстрее, по мере приближения к цели. На середине пути Наватар развернул корабль и начал замедлять его, и так шло до самых границ системы Центавра. Вот где Наватару пришлось потрудиться. Опять ему приходилось уклоняться от комет и не нанесённых на карту астероидов, потом корректировать курс корабля, когда планеты неизвестной массы пытались притянуть его, и при этом постоянно избегая метеоритных дождей от хвостов старых комет. А было похоже на то, что их тут будет много; по-видимому, двойные звёзды Альфы Центавра больше влияли на орбиты находящихся в системе комет, чем Юпитер и Сатурн на солнечные. Каждую вещь надо было обдумать и просчитать, и не было дозволено ни одной, даже самой маленькой, ошибки.
По мере приближения, планета, к которой они направлялись, постепенно заполняла собой весь экран, синяя с белым и так похожая на Землю, что Наватар, в конце концов, понял, что такое дежавю. Спектроскопические анализы сообщали, что атмосфера была пригодна для дыхания, а температура различалась от минусовой на полюсах до высокой, но терпимой на экваторе. Там были континенты, океаны и ледяные полярные шапки. Там люди могли жить.
Экипаж уже приготовился к исследованию, но у Наватара осталось одно последнее задание, перед тем, как они смогут приступить к своей основной миссии. Корабль будет служить им космической станцией, когда Наватар выведет его на околопланетную орбиту. Эту работу он выполнял тысячу раз на Земле, но там были десятки спутников навигации, которые помогали уточнить местоположение и скорость. Здесь же не было ничего, кроме самой планеты: цель, конечно, крупная, но точно удержать позицию, когда планета занимает собой половину поля зрения, причём когда её масса совершенно неизвестна — в таких условиях может провалиться даже самая лучшая навигация.