Росархив планирует рассмотреть вопрос о передаче этих, а возможно, и иных непрофильных архивных документов из ЦАМО РФ в РГВА при заключении в 2007 г., в соответствии с ч. 2 ст. 18 Федерального закона «Об архивном деле в Российской Федерации», договора о сроках и условиях депозитарного хранения между Росархивом и Минобороны России».
Спустя год, когда я повторно обратился к руководству РГВА, выяснилось, что руководство архива не стало вмешиваться в создавшуюся ситуацию. Из исходящего № 23/с от 28.01.2009, подготовленного Л.H. Сахаровой и подписанного директором РГВА Владимиром Кузеленковым, я узнал, что «ЦАМО приступил к выявлению личных дел на командно-начальствующий начсостав РККА довоенного периода и подготовке их к передаче в РГВА. Однако работа эта весьма трудоемкая, требует больших временных, финансовых и кадровых затрат, поэтому определить сроки ее окончания затруднительно. По мере выявления и описания достаточно большого комплекса личных дел довоенного периода, составления на них научно-справочного аппарата дела будут передаваться на хранение в РГВА. До настоящего времени личные дела из ЦАМО в архив не поступали».
Прогресс может оказаться кажущимся, так как в РГВА не знают не только сроков, но и условий, в которых эта работа проводится. Говорить о том, что личные дела, де-юре принадлежащие РГВА, будут переданы из Подольска в полном составе и абсолютной сохранности, преждевременно.
Л.H. Сахарова и В.Н. Кузеленков утверждают, что «в РГВА нет данных об уничтожении ЦАМО документов профиля архива. Также не в компетенции архива определять условия хранения в архивохранилищах ведомственного архива».
Это сомнительное утверждение нуждается в комментарии. Еще в конце 2006 г. я сообщил руководству Федерального архивного агентства о том, что многие личные дела, профильные для PФA, в Подольске уничтожены. Эти сведения я получил от сотрудников ЦАМО и поэтому считал необходимым, чтобы Росархив повлиял на ситуацию. По моей просьбе письмо было переслано из Агентства в РГВА, после чего перед руководством РГВА вставал вопрос, добиться ли прекращения этой порочной практики или же, избегая возможных конфликтов с коллегами, сделать вид, что ничего не узнало. К сожалению, дирекция РГВА воздержалась от конфронтации с отделом 5.4 ЦАМО, лишив себя тем самым какой-либо возможности уберечь фонд от дальнейшей «чистки».
Безусловно, РГВА не может «определять условия», в которых ведомственный архив хранит документацию, однако в ситуации, когда, по существу, на депозитарном хранении в ЦАМО находятся дела профильные, то есть де-юре принадлежащие РГВА, архив обязан из чувства профессионального долга заключать соглашение, которое гарантирует надлежащую сохранность каждому документу из профильной для РГВА коллекции.
Любопытно, если бы речь шла о том, что какой-нибудь банк может по собственной инициативе сократить принадлежащие РГВА денежные вклады, проявил бы архив такое же безразличие к судьбе своих сбережений?
Невозмутимость и благодушие, с которыми руководство РГВА констатирует свою неготовность отстаивать находящиеся в ЦАМО личные дела, неуместны еще и потому, что условия хранения в отделе 5.4 были далеки от требуемых.
— Да знаете ли вы, что у нас дела с 1941 г. многие не систематизированы и хранятся перевязанными в пачки? — объяснял мне Шестопал причину, по которой некоторые папки сложно найти. — Моя подчиненная вытаскивает из пачки дело, а у нее руки после этого черные. Нам постоянно привозят новые дела — и нам их негде хранить. Я три раза докладные писал, что нужно построить новое здание. Заместительница по финансам в конце года получает премию, а дело с мертвой точки не сдвигается».
Эти объяснения больше напоминали попытки оправдаться. Выдавая свое нежелание предоставлять мне дела за следствие объективных препятствий, Шестопал рассказывал, что имеющегося штата сотрудников недостаточно для того чтобы систематизировать, описать и разложить по стеллажам поступившие из военкоматов или окружных архивов дела. По этой причине остается загадкой, что представляет на данный момент само хранилище и справочный аппарат отдела 5.4.