Наступила тишина, нарушаемая только слабым равномерным плеском волн, которые накатывались на опоры погруженных поплавков «Sea Shade». А потом, со стороны бамбуковой пироги, движущейся вдалеке над затонувшим барьером атолла, раздался негромкий гудящий звук, сначала поднявшийся на высокие ноты, почти до уровня комариного писка, а потом соскользнувший вниз до басовых тонов.
- Mataitoe, - пояснил Аркадио, - типа, маленькая бамбуковая флейта. Очень древняя и простая конструкция. От нее, кстати, произошла океанийская боцманская дудка.
- Красиво, - сказала Берилл, - а как долго надо вызывать aku?
- Ну, пока он не ответит, это понятно.
- Э… А если он вообще не ответит?
- Ну… - Аркадио отхлебнул еще чая и схватил печенье с тарелочки, - Теоретически, наверное, такое возможно, но практически, рано или поздно, aku, в каком-то смысле отвечает. Подает какой-нибудь достаточно понятный знак.
- Понятный для кого? – спросила австралийка.
- Для них, - суперкарго показал глазами в сторону пироги с «людьми Утафоа», - Это их taieroto-hiva, и кроме них никто не может решить этот вопрос.
- Но они же еще почти дети, - заметила она, а через несколько секунд сообразила, что, суперкарго-тинэйджер, тоже почти ребенок, по средне-австралийским меркам.
- Это все относительно, - сказал он, - В их возрасте Дик Сенд был капитаном шхуны, а Лаура Деккер в одиночку обошла вокруг шарика на малой парусной яхте.
- Дик Сенд, это, все же, выдумка Жюль Верна, - поправила Берилл.
- Типа, да. Но Лаура Деккер – не выдумка, я даже читал ее книжку. Я вообще люблю старинные книжки про мореходов. В наше время много чего изменилось, но реально хорошему морскому эксперту надо знать древние методы. По жизни пригодится.
- Лаура Деккер это не древность, а 2011-й год, - снова поправила австралийка.
- Это тоже относительно, - уточнил Аркадио, - Древность, это в смысле до Хартии.
- Тогда, - пошутила она, - я тоже древняя, ведь я родилась до вашей Хартии.
- Блин! Я же сказал: это относительно. А ты классно выглядишь, очень сексуально, и вообще. Короче: древнее - это про технику, про общество, про экономику, про всякое такое. Ну, ты поняла… О! Забодай меня селедка! Упаики увидели знак!
- Знак? – переспросила австралийка.
- Rongo te aku, - молодой суперкарго протянул руку, указывая вдаль, - E moana-manu.
С востока, со стороны Гуадалканала, летел альбатрос. Огромная снежно-белая птица двигалась, почти не шевеля крыльями. Вероятно, она оседлала воздушное течение, и путешествовала через Коралловое море от Соломоновых островов до Луизиады, или, может, еще дальше – до Большого Папуа или до Австралии. Путь этого альбатроса пролегал над лагуной затонувшего атолла Упаикиро, вдоль большой 20-мильной оси вытянутого эллипса подводного рифового барьера. Длинное светло-лазурное пятно, выделяющееся на фоне более темного океана, могло быть для птицы просто удобным ориентиром, но, судя по бурной реакции «людей Упаики», для них полет альбатроса однозначно был долгожданным ответом aku, и указанием на то, что делать дальше… Примерно три четверти часа потребовалось белой птице, чтобы пройти над атоллом. Упаики внимательно наблюдали за ней, а потом… Со стороны их пироги сверкнул ослепительный солнечный зайчик… Еще один… Серия…
Суперкарго улыбнулся и покачал головой.
- Первобытные люди. Оставили на борту мобайлы, типа, чтобы техника не мешала правильному колдовству, а теперь сигналят гелиографом… Ну, как бы, все ясно.
- Что? – поинтересовалась Кияма Хотару.
- Сейчас, - сказал он, - Упаики подойдут на своей пироге к такому гейту в коралловом барьере, где «Sea Shade» пройдет, не стукнувшись поплавками об рифы. Это классно! Девчонки, вы понимаете, насколько это классно?
- Понятно, - Берилл кивнула, - мы войдем в лагуну без риска стукнуться.
- Ух! – воскликнул Аркадио, - это просто техника. А классно то, что здесь требуется лоцманское указание для судна с осадкой два метра. Это значит: барьер, в основном, погружен на меньшую глубину! Фиеста сноркелинга! Готовим маски и трубки!
…
24. О том, как рождаются короли и коммунисты.
Дата/Время: 21-22.12.24 года Хартии.
Элаусестере, атолл Тепи.
=======================================
«Технология бридинга» на островах Элаусестере была плановый и почти синхронной, поскольку роды на сроке 31 – 32 недели происходили под влиянием биомедицинского препарата (никакой химии, просто экстракт из медузы определенного вида). Но, двух одинаковых людей не бывает, и реакция на это вещество, полученное, как биодобавка к завтраку, проявились в разное время. Флер «вошла в процесс» сразу же после завтрака. «Немного повышенная чувствительность иммунной системы», объявил доктор Гракх. Через три часа родился Рагнар Хок-Карпини Этено, потомок скандинавов, калабрийцев, бриттов и маори, вес 4 фунта рост 4 дециметра. Флер на последней фазе впала в легкий транс, и доктор наградил шлепком по попе сначала младенца (который, как полагается, издал первый писк), затем - маму (которая без запинки произнесла грубое пятиэтажное ругательство на четырех языках). «Вот признак хорошей формы!», - заявил Гракх и, не особенно сильно сопротивляясь, разрешил свежеиспеченной маме поплавать в лагуне (точнее, покататься на буксире, держась за плечо своего faakane Оскэ Этено).
Эстер Блэйз, нервничавшая больше, чем остальные семь «девушек дня») успокоилась, решив, что у всех все будет замечательно. но… У трех юных кореянок, «вошедших в процесс» почти одновременно, около полудня, роды протекали далеко не гладко. Как только это стало очевидным, инициативу перехватила военный биомедик Деркэто. Армейская аптечка, инъекции… Теперь Эстер стало казаться что все будет ужасно, но… Через некоторое время у проблемных пациенток успешно родились двое мальчиков и девочка. Доктор Гракх и группа ассистентов закурили в сторонке, а Деркето подошла к Эстер и Наллэ Шуангу и шлепнулась к ним на циновку.
- Только не надо делать из этого неправильных выводов, - сказала она.
- В смысле? – осторожно спросила Эстер.
- В смысле, ситуация закономерная, - пояснила военно-медицинский капрал. – Как ты думаешь, в чем разница между Флер и тройкой Ким Тжи, Чин Чиа, Нхи Хйо?
- Э… Флер, хотя она их ровесница, но физически покрепче, как мне кажется.
- Да, - согласилась Деркето, - Около экватора юниоры подрастают раньше. Но главное: Флер выросла при Хартии, и училась в школе по нашей программе. Она знает, что и как происходит. Она информировано решила завести ребенка, и сделала то, что хотела. Еще очень важно, что рядом с ней парень, который… Ну, ты понимаешь.
Эстер посмотрела туда, где Флер, сидя на циновке и прислонившись спиной к Оскэ (игравшему роль спинки дивана) кормила ребенка грудью. Казалось, что 17-летняя меганезийка совершает это действие не второй раз в жизни, и даже не двадцатый.
- Да, - Эстер кивнула, - Я понимаю.
- А знаешь, - продолжала Деркето, - почему я тебе об этом говорю?
- Честно говоря, наверное, нет.
- Ага! Чтобы ты не думала, что у тебя будет та же ерунда, что у Тжи, Чиа и Хйо. Мне пришлось вколоть им «mind-off». Это сленговое название психомиметика, который отключает некоторые функции сознания. Человек на время превращается в существо с мозгами селедки. Только простейшие рефлексы, не более. «Mind-off» применяют в тех случаях, когда сознание пациента мешает организму работать. При родах «mind-off» применяется, если на женщину давит подсознательный страх. Ну, это в психоанализе называется «подсознательный», а реально, это функция того же сознания, просто не выраженная вербально. Тжи, Чиа и Хйо выросли при политической системе, которая смотрит на человека, как на самовоспроизводящийся расходный материал. На уровне сознания они считают иначе. Прикинь: когда они жили в Северной Корее, им с детства загружали мозг рекламой казарменного социализма. А в начале октября они попали на Минамитори, где эффективный пост-социализм. И это смешалось в их юных мозгах.