Цель:
1. Организация — это средство достижения более эффективных согласованных усилий.
Сфера рассмотрения:
2. Организация имеет дело исключительно с индивидуумами и их взаимоотношениями.
3. Организованные усилия — это не более чем сумма индивидуальных усилий.
Порядок следования:
4. Организация предшествует усилиям.
5. Организация предшествует выбору членов предприятия и определяет требования к ним.
6. Организация должна определять выбор персонала, а не персонал определять природу организации.6
Далее автор формулирует правила, касающиеся ответственности (она «присуща исключительно индивидуумам»), полномочий («Каждой ответственности присущи эквивалентные полномочия») и т. д. Это была отважная попытка, хотя сегодня все это звучит довольно странно. Но разве мы не наблюдаем до сих пор все тот же весьма абстрактный подход к организации — структуры, должностные инструкции, принципы наделения полномочиями и ответственностью? Возможно, он спрятан далеко позади общественного фасада современных организаций, но разве многие подобные идеи не являются прочно укоренившимися в системе взглядов сегодняшних крупных иерархических организаций? И, может, они так же прочно укоренились в нашей собственной системе взглядов?
Подобный подход относится к строительству организации, как к строительству дома. Будучи построенной, законченная организация должна долгое время оставаться в целости, не меняясь, будучи прочно прикреплённой к своему фундаменту. Раз в одно или два десятилетия можно ремонтировать отдельные части, но когда структура построена, серьёзные изменения подразумевают, почти по определению, серьёзные разрушения.
Подобное обезличенное мышление заставило некоторые старые организации возвести крепости, обнесённые стенами и рвами и защищающие статус-кво, в ожидании окончания штормов перемен, в ожидании возвращения к «нормальности», которая уже никогда не наступит. Такой способ мышления, естественно, противоречит нашему неспокойному, почти хаотично меняющемуся миру. И все же некоторые крупные иерархии продолжают смотреть на вещи именно так, а некоторые оказались настолько неспособными адаптироваться, что просто прекратили своё существование. Однако другим удалось разрушить эти оковы, или, может, их лидеры никогда не читали старые учебники.
Возможно, вся эта книга — полная чепуха. Возможно, эпоха старых многоуровневых иерархий действительно подошла к концу. Возможно, сами не зная того, выжившие иерархии являются последними в своём роде. Следовательно, кончайте их!
И замените их — вот только чем?
Иерархические организации уже давно поддерживают сложные отношения любви-ненависти с технологиями точно так же, как и с людьми. По отношению к технологии корпорации играют одновременно роль раба и хозяина. Технология нужна им, чтобы их не обогнали более «продвинутые» конкуренты. Они хотят, чтобы она помогала им сокращать издержки, заменять людей и создавать новые продукты. Но одновременно они находятся в её ловушке, потому что не могут сделать ничего другого, кроме как следовать за ней.
Поэтому иерархические организации всё в большей степени пытаются завладеть технологией и контролировать ее. Всё в большей мере только они и правительство обладают огромными ресурсами, необходимыми, чтобы поддерживать её развитие в нужных им направлениях. Правда, традиционно источниками науки и технологии были отрешённые от жизни, старые, неторопливые университеты, а не агрессивные корпорации. В прошлом большинство великих учёных были также профессорами — Галилей в Падуе, Кеплер в Граце, Ньютон в Кембридже. Большинство учёных, давших толчок технологическим революциям, подвизались в подобных академических убежищах, вдали от суеты, зачастую без всяких мыслей о практической ценности своих изысканий, не говоря уже о прибыли. Даже сегодня университеты остаются основными источниками научных открытий, а, следовательно, и технологического развития. Из тридцати одного нобелевского лауреата в области химии и физике между 1995 и 2000 годом только один работал в коммерческой компании (Texas Instruments). Трое были сотрудниками полунезависимых исследовательских институтов. Остальные двадцать семь были университетскими профессорами.