- Я тебя напугала?
- О нет, пустяки.
Мат улыбнулся. При виде своих бывших соплеменников он всякий раз невольно любовался творением своего разума и труда. В особенности этими двумя, Дие и Нуа... Нуа... Но сейчас думать о ней нельзя. С Эви и Опэ хлопот никаких. Все, что им положено, они делают безукоризненно. Но если вы очень любите женщину, остальные тоже становятся вам как-то ближе, если вы к ним даже не прикасаетесь пальцем.
- Чем ты занят?
Мат понимающе кивнул. Вопрос означал, что Дие хочется поговорить.
- Проверяю, как автоматика учитывает коррекции курса.
С таким же успехом он мог сказать, как коррекции учитывают автоматику. Для Дие это пустой звук.
- Ты мог бы объяснить, что это такое?
- Нет.
- Почему?
- Ты все равно не поймешь.
- Но мне хотелось бы.
- Охотно верю.
"Все понятно: это, так сказать, разведка боем. Подождем, пока она перейдет к главному. А пока ей хочется выведать, в каком я настроении. Спасибо, Дие, настроение у меня прекрасное. Но об этим я тебе не скажу. Отгадай сама, если сумеешь. Уж если я не провожу над вами эксперименты в клинике, такую невинную игру в загадки может себе позволить бывший ученый, не правда ли? Тем более, что вы о ней не знаете. Когда-нибудь этот ученый станет великим, самым великим. Но с вашей помощью".
- Почему ты такой, Мат?
- Какой такой?
- Трудно выразить. Серьезен ты или улыбаешься, ты все время про себя посмеиваешься над нами. Почему?
- Потому, наверное, что я всех вас люблю.
- Ну да, одни требования и команды. Приказы и требования, разве это любовь?
- Здесь, на "Галатее", да.
Дие рассеянно наблюдала, как Эви, присев на корточки у противоположной стены с приборами, что-то проверяет. При каждом прикосновении вспыхивали и мигали несколько световых точек, то вместе, то порознь, то превращаясь в разноцветные фейерверки, каждый строго в своем отсеке.
- А что делает Эви?
- Он тоже ведет контроль.
- Чего?
- Самого великого нашего сокровища - энергии. И таинственных каналов, по которым она поступает.
- Раньше ты не говорил глупостей, был тихий, скромный парень.
- Что это значит - раньше? - Тон Мата сразу стал жестким.
- Ты отлично понимаешь, что я имею в виду, как и то, что хочу сказать, но не скажу. Ты запретил говорить об этом.
- Теперь я уже не смеюсь, Дие. Ни вслух, ни, как ты выразилась, про себя. И если ты не прекратишь, будет хуже.
- Угрожаешь?
- Предупреждаю.
Дие отвернулась. Она опять посмотрела на Эви, который тем временем перешел к следующей приборной доске. Эви следил взглядом за Матом.
- Ну а о другом я могу говорить?
- Нет пока. Помолчи немного, Дие. Ты готов, Эви?
Эви утвердительно кивнул. Мат подошел к пульту управления. "Проверка, еще проверка, опять проверка. И еще раз, и постоянно, и каждый день. Будь она проклята. Боже, будь у меня хоть частица веры в себя, как у Сида! Непонятно, кстати, почему Сид был всегда так уверен. Как он мог доверять этому бесконечно сложному комплексу механизмов?"
- Приготовились, Эви! Начали.
Теперь многоцветный фейерверк повторился на приборной доске командирского пульта. Зеленые, красные, белые огоньки, пульсирующие зеленые и голубые змейки осциллоскопов, желтые кирпичики нормального приема... "Пожалуй, я похож на сумасшедшего часовщика в средневековой мастерской, который никогда не верит, что его часы идут правильно. Дрожащими руками он вновь и вновь разбирает тикающий механизм, чтобы убедиться, вращаются ли шестеренки. Но часовщик был в более завидном положении, чем я. Ведь он знал, какие шестеренки он вложил в нутро своих ходиков. А я постиг всю начинку гигантского корабля совсем недавно и далеко не уверен, что хорошо выучил урок. От этого, право, можно лишиться рассудка. Для чего, например, каждый день проверять коммутацию шестиметрового кабеля, который обвивает меня и Эви, а потом уходит в подвал? Но если этого не сделать, я начинаю дрожать, как в лихорадке, исправен ли он. Мне необходимо каждую минуту знать, что нигде нет никаких дефектов, убедиться лично. Это самое большее, что я могу сделать. Правильно ли Большой Мозг вносит коррекцию в курс корабля, обработав световую информацию от точек Галактики, определить я бессилен. Но так мне известно хотя бы, что Мозг работает, что-то считает, а корабль имеет достаточно энергии".
- Хорошо, Эви, все в порядке. Теперь иди ко мне!
Ждать, пока проснется Грон, нет смысла. Они проведут и контроль двигателей, время еще осталось. Эви безропотно стоял возле Мата... "Как сильно изменились все они здесь, на "Галатее", - подумал Мат. Впрочем, удивляться нечему, и мне меньше других. Оба этих юноши молчаливы, как камни в пустыне. Грон стал мечтателем, а Дие, кроткая Дие..." Она предстала вдруг перед его мысленным взором сидящей на носу рыбачьей лодки, а ее огромные карие глаза жили и прыгали в такт волнам. Мат отогнал запретное видение. Теперь Дие говорит за всех.
- Так, Эви. Ты знаешь, что делать дальше?
Эви опять молча склонил голову. Мат направился к самой дальней группе приборов. Дие, словно тень, последовала за ним.
- Пожалуйста, помолчи еще. Эви, начали! Разумеется, реакторы тоже работали, как обычно. Нейтронное излучение - тут он тревожился больше всего - оставалось в пределах нормы, температура тоже, скорость охлаждающих потоков чуть выше обычной, но это по указанию Мозга, пока Мат спал. Он пожал плечами: компьютер знает, что делает, компрессоры легко выдерживают режим. До завтра оставим без изменений, а потом попробуем вернуться к прежней средней скорости. Если Мозг не восстанет - хорошо, в противном случае придется запросить о причине. Мат уже воздерживался от ошибок, которые совершал вначале, когда по всякому пустяку одолевал компьютер вопросами, тревожными и нелепыми. Однажды Мозг ответил, точнее, предложил давать запросы в определенные промежутки времени и в определенной системе. Ведь у Мозга, в отличие от людей, нет эмоций, а собственную работу он стремится оптимизировать, как всякая думающая машина. Прочитав текст этого предложения на экране, преобразованным в слова, Мат покраснел. Что касается Сида, то он просто послал бы тебя к чертовой бабушке. Впрочем, на языке Мозга это означало то же самое.
Сейчас, покончив с проверкой систем обеспечения реакторов, он подумал, что вся эта ненужная и до отчаяния нудная работа диктуется не только страхом. Так быстрее проходят те восемь часов, после которых он пойдет к лифту. Нет, об этом думать сейчас нельзя. Он был благодарен Дие, когда она снова нарушила молчание.
- Ну а теперь я могу говорить?
Мат улыбнулся. Дие огромными кошачьими глазами словно впитывала в себя черты его лица. "Он похудел и осунулся, нос у него вытянулся и заострился, под глазами темные круги, - отметила она про себя. - Одна только улыбка осталась прежней, как у того молчаливого, добродушного парня, который стоял, бывало, около Грона на дальнем конце лодки, возвышаясь над морем, как молодой бог".
- Пожалуйста, Дие, говори, я слушаю.
- Ты мне покажешь... их? - Она указала рукой на потолок. Мат, задумавшись, смотрел на женщину. Она единственная среди них, кто любит смотреть на звезды. Черта, унаследованная от Сида? Но в чем причина? На этот раз репрограммы создавались по новому методу, и весь экипаж рыбачьей лодки получил только их, правда, с небольшими вариациями. Неужели Большой Мозг проявил фантазию при конструировании моделей? Конечно, даже у менее совершенных думающих машин наблюдалось стремление к оптимизации собственной структуры. Самопрограммирование? Коррекции, вычисленные по оптимуму? Иными словами, в том виде, в каком "первичный" Гилл представлял себе "первичного" Сида, по своему усмотрению усовершенствовав его вторую модель. Во всяком случае, Гилл не собирался наделять женщин психикой и поступками мужчин. Новый метод должен был дать более совершенный результат, в особенности после успеха с Эви и Опэ. Модель Дие была сконструирована на сравнительно более слабых импульсах, чем оба брата. Но как и откуда Большой Мозг мог получить информацию о том, что Эви и Опэ должны стать навигаторами? Быть может, Гилл высказывал свои намерения вслух, и Мозг впитал это через каналы вербальной связи, в том числе через Шарика, который при всей его автономности был лишь частью комплекса кибернетической системы? И для Дие, которая была по порядку третьей, с учетом всех мотиваций Мозг выдал на консоциатор полную и оригинальную сопрограмму? Да, если эта загадка когда-нибудь выяснится, то уже на Земле. Но факты - упрямая вещь; только Дие, одна из всех, любит смотреть на звезды.