В этот момент я уже не мог отвести от нее взгляда и уставился на нее. Наступила полная тишина. Все взгляды были устремлены на нее, а ее хрупкий голос громко звенел в микрофон. Она поблагодарила всех, кто нашел время сегодня днем и собрался на спортивной площадке, чтобы вспомнить своего брата.
— Наш последний разговор был о том, как нам обоим повезло с людьми, которые нас окружают, и мы оба чувствовали, что все может быть хорошо. — Начала она делиться воспоминаниями.
С каждым словом ее голос становился все более хриплым и ломким.
— Внезапно Итан был вырван не только из моей жизни, но и из всех наших жизней. Просто так, без… э-э-э… предупреждения. — Заикаясь, она прикусила нижнюю губу, чтобы подавить хныканье и дрожание челюстей.
Мои руки были связаны. Она ничего не позволяла себе, и то, как я видел ее и наблюдал за ней в последние несколько дней, создавало впечатление, что ей не дают горевать. Как будто она должна была функционировать и подавлять свое горе, чтобы быть сильным плечом для своей мамы.
Она взглянула на свою записку, и тут к ней подошел тренер Итана, что-то пробормотав ей, но Луна покачала головой, и пожилой мужчина отошел на второй план.
Луна глубоко вздохнула и снова опустила взгляд на свою записку, а затем посмотрела на сидящих перед ней людей.
На краткий миг, когда глаза Луны встретились с моими, мир вокруг меня остановился.
Я напряженно пытался изучить выражение ее лица на расстоянии.
Я внимательно смотрел на нее, даже не шевеля ресницами. Вокруг меня все исчезло.
В этот момент в этой толпе были только я и она.
Но не успел я опомниться, как этот момент закончился, и она, заправив за ухо упавшую вперед прядь волос, снова попыталась сосредоточиться на своей работе.
Чарльз повернулся ко мне и кивнул в сторону Луны.
— Ты нужен ей сейчас, парень. — Прошептал он.
Не задумываясь, я встал и протолкался мимо сидящих в моем ряду.
Длинными шагами я подошел к маленькой трибуне и к ней.
Мне потребовалось некоторое усилие, чтобы уверенно подойти к ней и сделать вид, что я знаю, что делаю. Но на самом деле мне еще только предстояло узнать, правильно ли я поступаю.
Я мог бы стоять здесь и сейчас, а Луна посмотрела бы на меня с изумлением и отправила на место. Но, может быть, я поступал именно так, как надо, и мог как-то поддержать ее.
— Что ты делаешь? — Прошептала она мне, находясь на достаточном расстоянии от микрофона.
— Просто возьми меня за руку. — Тихо прошептал я в ответ и почувствовал, как она, не раздумывая, положила свою холодную руку в мою и сомкнула палец вокруг моего.
Впервые с той ночи мы были так близко, и я чувствовал ее кожу на своей.
Как маленькие искорки.
Вся любовь, которую я испытывал к ней, осталась, и никто никогда не поймет, как сильно я любил Луну.
Даже я не смог бы выразить словами то, что она заставляла меня чувствовать.
Луна держала листок бумаги одной рукой, и я видел, как дрожит ее рука с листком.
Крошечные капельки воды, вероятно, слезы, попали на письмо, которое было немного размытым и затрудняло расшифровку некоторых слов.
Я следил за ее словами на бумаге, и мой взгляд скользил по словам, которые она спокойно произносила в микрофон.
Я не хотел знать, как часто она перечитывала написанное, потому что она почти не смотрела на бумажку. Луна крепко сжимала мою руку, и я медленно поглаживал поверхность ее ладони большим пальцем.
Ее слова подходили к концу.
— Итан не был человеком громких слов, но у него было так много любви, которую он мог раздать, и я надеюсь, что часть его любви будет жить в каждом из вас.
Луна отошла от трибуны, скомкала бумагу одной рукой и положила ее в карман пиджака.
Она смотрела на меня заплаканными глазами, и мне хотелось бы обнять ее на глазах у всех этих людей и никогда не отпускать, но я не знал, правильно ли это.
— Спасибо. — Вздохнула она, тут же отпустила мою руку и ушла с маленькой сцены. Я последовал за ней и прошел мимо нее, чтобы сесть на свое место во втором ряду.
— Святое дерьмо. — Выдохнул я, проведя рукой по волосам.
— Ты поступил правильно. — Наклонился ко мне Картер.
Я надеялся, что так и есть, каждой мышцей, сломанным и зажившим ребром.
Двое друзей Итана в спортивной одежде стояли там, где только что стояли мы с Луной, и произносили речь.
Мне показалось, что их речь лучше всего подходит для окончания поминальной службы.
Они рассказали много забавных моментов, связанных с Итаном, и в толпе раздался смех или два.
Я не мог оторвать глаз от Луны, сидевшей передо мной. Я следил за каждым ее движением. Как она слушала Чарльза, когда он шептал ей что-то на ухо, или передавала матери очередную салфетку из сумочки.