— Каким образом?
— Да самым простым. Эдуард Пинтинг, воскреснув, объявит, что он только спал — ему должны будут поверить — и что это было сделано ради научного опыта. Он принесет полиции извинение за причиненные хлопоты и пожертвует 20 тысяч франков парижским бедным…
— Но это безумие!..
— Нет. Очевидности должны будут поверить, потому что сам предполагаемый мертвец будет говорить. Итак, вы мне предоставляете свободу действия?
— Не знаю, как бы…
— Что, боитесь?
— Ничего не боюсь! Делайте как знаете, тем более, что ваши действия никому не повредят…
— Великолепно! — воскликнул доктор.
— Дорогой г-н Торпен, — сказал он вставши, — прошу вас, сделайте все необходимое, чтобы трупы задохнувшейся работницы, утонувшего молодого человека и повесившегося итальянца были перевезены сегодня же ночью в Благотворительный Госпиталь, а уж я возьму на себя, привезти их сюда.
— Хорошо!
— А чтобы отблагодарить вас, я одного вас приглашу на перевоплощение Брэда.
— Когда?
— Завтра ночью.
— Где?
— Да в Морге же!
— Я буду там.
— А что касается перевоплощения Лоллы Мендес, Поля Сиврака и Франциско, я произведу его в будущую ночь, в присутствии вас и наших постоянных друзей.
— Хорошо! Итак, доктор, я вас покидаю.
Торпен встал.
— До завтра, в полдень, в Морге.
— Непременно.
Префект направился к двери, доктор шел следом. На пороге он остановился и обернулся.
— Однако, доктор, — сказал он, — мне приходит в голову одно возражение.
— Говорите его.
— Эти души, которых вы будете перевоплощать… Лолла Мендес, Франциско, Сиврак, Брэд…
— Ну?
— У них есть родные… знакомые… И они вдруг явятся в другом виде… Их не захотят признать…
— Вы забыли андропластию? — спокойно спросил доктор.
— Андропластию? — смешался Торпен.
— Ну, да. Ранопластию же вы знаете…
— Ну, конечно. Это хирургическая операция, имеющая целью исправить попорченный нос.
— Верно. Слово происходит от греческого rhis, inos, нос, и plastos — форма. А теперь расчлените слово андропластия. Вы увидите, что оно тоже происходит от греческого: Aner, andros, человек, и plastos — форма. Андропластия — это значит хирургическая операция, имеющая целью восстановить или исправить черты лица: ведь лицо — это человек.
— Так стало быть… что же? — бормотал, уже испуганный, Торпен.
— Так вот, я занимаюсь андропластией, дорогой мой. Меня обучил ей в храмах Индии, где делают тела и вкладывают в них души. Вы понимаете, что мне легко будет достать фотографии Лоллы Мендес, Поля Сиврака, Артура Брэда и даже Франциско… Я приделаю каждому, на новом теле голову, похожую на прежнюю, вот и все. Тут все дело в ловкости, терпении и времени. Итак, решено: я рассчитываю, что мои три трупа к полуночи будут в госпитале…
— Да, да… Наверно…
— И что вы будете в Морге завтра в полдень.
— В Морге, ровно в полдень…
И пораженный префект полиции вышел из дома Ахмед-бея.
ГЛАВА II,
повествующая о том, театром какого невероятного происшествия был Морг
На другой день, в полдень без 10 минут Торпен вошел в швейцарскую Морга. Швейцар узнал префекта и провел его в канцелярию, рядом с залом выставки трупов.
— В 12 часов, — сказал Торпен, знавший точность Ахмед-бея, — сюда приедет один господин. Он высокого роста, сухощавый, брюнет, без усов и бороды. Введите его сейчас же сюда.
Швейцар взял под козырек по-военному и повернулся кругом. Он пошел и встал у подъезда Морга. С первым ударом 12-ти часов подкатил автомобиль и из него вышел человек, которого швейцар узнал по описанию префекта.
Спустя две минуты доктор Ахмед-бей пожимал руку префекту полиции.
— Ну-с? — спросил Торпен, — три трупа у вас? Вы удовлетворены?
— Весьма удовлетворен, — отвечал доктор. — Молодая работница очень хорошенькая, редко встретишь такое красивое тело. Душа Лоллы Мендес ничего не потеряет от перемены. Утонувший — крепкий и мускулистый малый, но стройный. Поль Сиврак будет очень доволен. Ну, что касается итальянца, его немножко безобразят косой шрам на лбу; однако Франциско все же будет в выигрыше от перевоплощения, потому что, насколько я помню, в прежнем виде он не мог похвастаться грацией. Значит все идет хорошо. Мы одни?
— Да.
— Эта канцелярия сообщается с залой выставки трупов?
— Вот через эту самую дверь, — отвечал Торпен, указывая на выкрашенную темно-желтой краской дверь.
— Хорошо, Вы позволите? Я сейчас закрою окно и отворю дверь, чтобы сюда проникал только слабый свет.