– И это все из-за меня, – Ариетта злобно глянула на висевший в небе катер, потом на недалекий лес, из которого вышло пять черных фигур. – Не надо было мне от них бежать еще на «Сосрт-Эрэль»! Тогда бы этого ничего не случилось!
– Тогда бы могло выйти намного хуже, – Глеб сильно сжал ее ладонь. – Кто знает, что изобрела бы Холодная Звезда, получив твою тайну. Явно ничего хорошего.
– У меня двадцать процентов батареи, Глебушка, – известила Ваала, подняв масс-импульсник. – Их пятеро, экипированы в тяжелый неокомпозит – хрен пробьешь. А с катера, похоже, по нам стрелять не будут – им наша птичка нужна только живой. Твои предложения?
– До озера километра три, – прикинул капитан, засучив рукав. – Я хотел подобраться как можно ближе к берегу. Сигнал с браслета отсюда до «Тезея» не достанет – толща воды не позволит.
– Я постараюсь превратиться! – встрепенулась дочь Фаолоры, поняв часть речи Быстрова и Ивалы, произнесенной на всеобщем. – Мне нужно сильно разозлиться и я их всех убью! Броня не спасет!
Отойдя от осины, принцесса повернулась к лесу, откуда двигалось несколько темных фигур, сжала кулаки, пытаясь пробудить в себе сотрясающее чувство, предшествующее превращению.
– Не надо, – Быстров положил ей руку на плечо. – Не надо, дорогая. Я попробую браслет.
Он дотронулся до гладкого диска на запястье, активировал ментальную волну. И… получил ответ, неожиданный, возникший слабым щелчком в голове. Диалог с бортовым компьютером был коротким, поскольку охранная схема не включалась, потребовалось лишь дать несколько стандартных команд.
– Есть! – выдохнул Быстров, прислоняясь спиной к осине.
– Что есть? – не понял Шурыгин, с напряжением глядя на черных людей, идущих от леса.
Он вдруг увидел, как над верхушками дальних деревьев появилась серебристая стрелка.
– Наш корабль, – пояснила Ваала.
Катер, до сих пор неподвижно висевший над дорогой, резко набрал высоту и пошел вдоль оврага. Тут же из леса поднялся второй орбитальный корабль. Красный росчерк плазменной пушки ударил в «Тезей».
– Всполошились, сволочи, – Глеб недобро усмехнулся. – И чего нам прятаться на родной планете?! – скомандовал он, тронул сенсор на браслете и запуская для бортового компьютера программу «Чужой. Обнаружить и уничтожить», затем скомандовал друзьям: – Все на землю! И не двигаться!
«Чужой. Обнаружить и уничтожить» была простая и действенная схема: мозг корабля определял все подвижные цели в установленном радиусе и поражал их наиболее эффективным способом.
– Наземь! – Быстров с силой нажал на плечо, замешкавшегося Шурыгина.
Сашка упал в мокрую листву. Он видел, как из серебристой стрелы корабля, приближавшегося и росшего на глазах, ударил ослепительно-белый луч. Фотонное орудие с первого импульса прожгло катер, поднявшийся над лесом. Милькорианская машина рухнула, ломая березы. Казалось, небо на миг потемнело и вновь вспыхнуло ручейком невыносимо-яркого света. Огненная река прошла по земле, оставляя глубокую, оплавленную борозду. Фигурки десантников в черном сгорели словно маленькие искорки. Со вторым катером битва продлилась чуть дольше. «Тезей» резко набрал высоту и исчез в облаках. Серую мглу в небе пару минут рассекали лучи света и вспышки. Затем что-то загрохотало, огненным болидом милькорианский катер пронесся над Льялово и упал за Клязьмой.
Коснувшись сенсоров браслета, Глеб дал кораблю новую команду, и встал.
Разведчик, получив незначительные повреждения от плазменных пушек, садился возле грунтовки, рядом с местом, где сгорела «Волга». Быстров, не теряя ментального канала, контролировал его посадку.
– Наш корабль, – пояснила Ваала, видя изумление и растерянность Шурыгина. – Правда, красивый?
– Да, – Сашка кивнул и двинулся к дороге за галиянкой.
Выпустив опоры под основаниями загнутых крыльев, звездолет открыл люк.
– Заходи Сань, нам нельзя задерживаться, – пропустив Ариетту, Быстров кивнул Шурыгину на трап.
– Я не полечу. Не могу, Васильевич, – он запахнул куртку и отвел взгляд к металлу, крепко спекшемуся с землей – тому, что осталось от Волги и Агафона Арканова. – Извините, но я никак…
– Тебе нельзя здесь оставаться. Неприятностей наживешь, – Глеб достал сигарету и щелкнул зажигалкой. – Я знаю, что говорю. ФСБшники сразу в оборот возьмут и те, что оттуда, – он поднял палец к дождливому небу.
– Обойдется как-нибудь. У меня здесь работа. Большая работа. Мне нужно идеи по электрогравитации осмыслить, воплотить, передать ребятам схемы. Мне много чего нужно, так сразу не объяснишь.
– Ты все-таки подумай. На Земле мы часто бываем, – капитан жадно затянулся, – а на небе возможности другие. Здесь ты пропадешь.
– Нет, извини, Васильевич.
– Пожалуйста, Сашка, летим, а? – Ивала обвила руками его шею. – Тебя что-то пугает?
– Я просто не могу, – он тоже обнял галиянку и потерся носом об ее бархатистую щеку.
– Залазь, хоть подбросим тебя, куда скажешь, – предложил Быстров.
– Васильевич, ты представляешь, какими глазами на меня народ смотреть будет, когда я выйду из вашей штуки? Давайте так: окажетесь еще в наших краях – найдете. Я телефон сейчас напишу, – он засуетился, полез в карман за блокнотом.
– Тогда подожди минутку, – капитан торопливым шагом вошел в шлюз и исчез за внутренней дверью.
– Фашист ты, Шурыгин, – вздохнула Ивала. – Честно говоря, я думала, что ты останешься с нами. Думала так со вчерашнего вечера.
Глеб появился, когда они целовались. Деликатно кашлянул и протянул Александру Владимировичу черный браслет.
– Это устройство связи, – пояснил капитан и вкратце объяснил, как ответить на поступивший сигнал.
Затем взял у Шурыгина блокнот и набросал на нем московский адрес:
– Если худо будет, обратишься к этим людям. Скажешь, Быстров прислал. От наших спецслужб и милиции они тебя укроют, от других – не знаю. И это возьми, – Глеб вложил ему руку полиэтиленовый пакет с наспех собранными деньгами. – Здесь с полмиллиона рублей и триста тысяч долларов. На ремонт Волги.
– Вы с ума сошли, Глеб Васильевич, – Сашка решительно оттолкнул цветастый пакет. – Денег мне не надо!
– Возьми, говорю, – настоял Быстров. – Для нас эта сумма, что стакан семечек, а тебе впрок пойдет. Может и жизнь спасти, если разумно распорядишься. И вообще, я бы на твоем месте, если душа к звездолетам так не лежит, сел на поезд и махнул в тайгу, в глухомань. Тебе спрятаться надо. Летающая машина марки «Волга» известно с чьими номерами – это только малая часть интереса к тебе. И то, что у Агафона нашего дачи куски человеческих тел, тоже на тебе, если милькорианцы это дело не замнут.
– Спасибо, Васильевич. Советы учту. Прощайте, – он крепко пожал руку капитану.
Попрощался с Ариеттой, стоявшей на трапе и не понявшей его слов. Потом, поцеловал Ваалу и пошел по дороге, обходя лужи.
7
Пролетая над Москвой, Глеб не стал включать антирадарную систему: после всего случившегося это казалось таким мелочным. В голубом кольце экрана появились две пары острых треугольничков, идущих пересекающим курсом. Скорее всего, с ближайших аэродромов пустили перехватчики ПВО. Причинить вреда «Тезею» они не могли, даже если бы обрушились несколькими эскадрильями, и Быстров спокойно продолжил полет, не меняя курса.
– Куда теперь, – спросила Ивала, нюхая моа-моа в топазовом флакончике.
– Еще не решил, – отозвался капитан. – Хочется взлететь повыше, к чертовой матери. И напиться. Основательно так напиться. У меня есть ящик коньяка.
– Я буду, – галиянка опустила флакон и прикрыла глаза.
– Я бы тоже хотела, – сказала Ариетта, покручивая пластмассовый лимб настройки.
Она сидела на месте Арканова перед консолью энергоконтроля, которую теперь обслуживала бездушная автоматика.
– И я из солидарности. Прикажите ящик в рубку, кэп? – осведомился Арнольд.
– Не сейчас, – Глеб увеличил скорость, отрываясь от надоедливых перехватчиков и уводя «Тезей» по ломаной траектории вверх.
Облачный слой провалился, открывая синее небо и пылающий шар солнца. Скоро горизонт стал бледно-фиолетовой полосой, над ее краем проступали звезды.