— Эх, Аркадьевич… — на мгновенье задержавшись, проговорил Быстров: на глазах тело его друга превратилось в дым.
Милиционеры, наконец, осознав серьезность происходящего, торопливо запрыгнули в машину, и УАЗик, развернувшись в жидкой грязи, двинулся назад к Льялово, но не проехал и полсотни метров — удар плазменной пушки превратил его в адское пламя.
— Сволочи, милиционеров не пожалели! — воскликнул Шурыгин, потрясая крепкими руками.
— Сюда, Саш! — Ваала схватила его за рукав и втащила в кусты.
— Милько совсем сошли с ума! — проговорил Быстров, еще озираясь на затухающий факел милицейской машины.
— И это все из-за меня, — Ариетта злобно глянула на висевший в небе катер, потом на недалекий лес, из которого вышло пять черных фигур. — Не надо было мне от них бежать еще на «Сосрт-Эрэль»! Тогда бы этого ничего не случилось!
— Тогда бы могло выйти намного хуже, — Глеб сильно сжал ее ладонь. — Кто знает, что изобрела бы Холодная Звезда, получив твою тайну. Явно ничего хорошего.
— У меня двадцать процентов батареи, Глебушка, — известила Ваала, подняв масс-импульсник. — Их пятеро, экипированы в тяжелый неокомпозит — хрен пробьешь. А с катера, похоже, по нам стрелять не будут — им наша птичка нужна только живой. Твои предложения?
— До озера километра три, — прикинул капитан, засучив рукав. — Я хотел подобраться как можно ближе к берегу. Сигнал с браслета отсюда до «Тезея» не достанет — толща воды не позволит.
— Я постараюсь превратиться! — встрепенулась дочь Фаолоры, поняв часть речи Быстрова и Ивалы, произнесенной на всеобщем. — Мне нужно сильно разозлиться и я их всех убью! Броня не спасет!
Отойдя от осины, принцесса повернулась к лесу, откуда двигалось несколько темных фигур, сжала кулаки, пытаясь пробудить в себе сотрясающее чувство, предшествующее превращению.
— Не надо, — Быстров положил ей руку на плечо. — Не надо, дорогая. Я попробую браслет.
Он дотронулся до гладкого диска на запястье, активировал ментальную волну. И… получил ответ, неожиданный, возникший слабым щелчком в голове. Диалог с бортовым компьютером был коротким, поскольку охранная схема не включалась, потребовалось лишь дать несколько стандартных команд.
— Есть! — выдохнул Быстров, прислоняясь спиной к осине.
— Что есть? — не понял Шурыгин, с напряжением глядя на черных людей, идущих от леса.
Он вдруг увидел, как над верхушками дальних деревьев появилась серебристая стрелка.
— Наш корабль, — пояснила Ваала.
Катер, до сих пор неподвижно висевший над дорогой, резко набрал высоту и пошел вдоль оврага. Тут же из леса поднялся второй орбитальный корабль. Красный росчерк плазменной пушки ударил в "Тезей".
— Всполошились, сволочи, — Глеб недобро усмехнулся. — И чего нам прятаться на родной планете?! - скомандовал он тронул сенсор на браслете и запуская для бортового компьютера программу "Чужой. Обнаружить и уничтожить", затем скомандовал друзьям: — Все на землю и не двигаться!
"Чужой. Обнаружить и уничтожить" была простая и действенная схема: мозг корабля определял все подвижные цели в установленном радиусе и поражал их наиболее эффективным способом.
— Наземь! — Быстров с силой нажал на плечо, замешкавшегося Шурыгина.
Сашка упал в мокрую листву. Он видел, как из серебристой стрелы корабля, приближавшегося и росшего на глазах, ударил ослепительно-белый луч. Фотонное орудие с первого импульса прожгло катер, поднявшийся над лесом. Милькорианская машина рухнула, ломая березы. Казалось, небо на миг потемнело и вновь вспыхнуло ручейком невыносимо-яркого света. Огненная река прошла по земле, оставляя глубокую, оплавленную борозду. Фигурки десантников в черном сгорели словно маленькие искорки. Со вторым катером битва продлилась чуть дольше. «Тезей» резко набрал высоту и исчез в облаках. Серую мглу в небе пару минут рассекали лучи света и вспышки. Затем что-то загрохотало, огненным болидом милькорианский катер пронесся над Льялово и упал за Клязьмой.
Коснувшись сенсоров браслета, Глеб дал кораблю новую команду, и встал.
Разведчик, получив незначительные повреждения от плазменных пушек, садился возле грунтовки, рядом с местом, где сгорела «Волга». Быстров, не теряя ментального канала, контролировал его посадку.
— Наш корабль, — пояснила Ваала, видя изумление и растерянность Шурыгина. — Правда, красивый?
— Да, — Сашка кивнул и двинулся к дороге за галиянкой.
Выпустив опоры под основаниями загнутых крыльев, звездолет открыл люк.
— Заходи Сань, нам нельзя задерживаться, — пропустив Ариетту, Быстров кивнул Шурыгину на трап.
— Я не полечу. Не могу, Васильевич, — он запахнул куртку и отвел взгляд к металлу, крепко спекшемуся с землей — тому, что осталось от Волги и Агафона Арканова. — Извините, но я никак…
— Тебе нельзя здесь оставаться. Неприятностей наживешь, — Глеб достал сигарету и щелкнул зажигалкой. — Я знаю, что говорю. ФСБшники сразу в оборот возьмут и те, что оттуда, — он поднял палец к дождливому небу.
— Обойдется как-нибудь. У меня здесь работа. Большая работа. Мне нужно идеи по электрогравитации осмыслить, воплотить, передать ребятам схемы. Мне много чего нужно, так сразу не объяснишь.
— Ты все-таки подумай. На Земле мы часто бываем, — капитан жадно затянулся, — а на небе возможности другие. Здесь ты пропадешь.
— Нет, извини, Васильевич.
— Пожалуйста, Сашка, летим, а? — Ивала обвила руками его шею. — Тебя что-то пугает?
— Я просто не могу, — он тоже обнял галиянку и потерся носом об ее бархатистую щеку.
— Залазь, хоть подбросим тебя, куда скажешь, — предложил Быстров.
— Васильевич, ты представляешь, какими глазами на меня народ смотреть будет, когда я выйду из вашей штуки? Давайте так: окажетесь еще в наших краях — найдете. Я телефон сейчас напишу, — он засуетился, полез в карман за блокнотом.
— Тогда подожди минутку, — капитан торопливым шагом вошел в шлюз и исчез за внутренней дверью.
— Фашист ты, Шурыгин, — вздохнула Ивала. — Честно говоря, я думала, что ты останешься с нами. Думала так со вчерашнего вечера.
Глеб появился, когда они целовались. Деликатно кашлянул и протянул Александру Владимировичу черный браслет.