Население Дновского района обратилось к Власову с письмом, прочитанном на большом собрании, в котором говорилось: «Мы, представители населения Дновского района, приветствуем Вас как основателя Русской освободительной армии и верим, что час избавления России от большевистского ига наступит, и заверяем Вас, генерал Власов, что мы всеми силами поддержим Вас в общем нашем деле и все возьмемся за оружие для спасения России».
На первой конференции военнопленных генерал Малышкин сделал доклад об основах Освободительного движения. Вскоре он же выступает в Париже на собрании русской эмиграции со словами, прозвучавшими пророчески и предупреждающе: «Россия может быть побеждена только Россией. Большевизм, по нашему мнению, разбить вооруженными силами извне чрезвычайно трудно, можно произвести еще несколько ударов, очень чувствительных ударов, можно одержать еще несколько побед, но окончательно уничтожить большевизм без идеологического участия самого русского народа – это представляется нам невозможным».
В том же своем докладе генерал Малышкин сказал: «Мы верим в то, что Россия, целостная национальная Россия восторжествует, будет жить – и за это мы готовы отдать свою жизнь»[314].
О выступлении Малышкина в Париже в занятых областях стало известно из газеты «Парижский вестник»[315], отдельные номера которого завозились в Россию от офицеров и солдат, возвращавшихся из Дабендорфа. В местных газетах о докладах Малышкина не появилось никаких сообщений. О докладе на первой конференции военнопленных подробный отчет дали «Доброволец» и «Заря»[316], о докладе в Париже только «Парижский вестник».
Несмотря на все препятствия, чинимые немцами, Движение продолжает развиваться, вовлекая в свою орбиту новые кадры военных, все большее число людей – работники самоуправлений, различных хозяйственных организаций, печати, полиции, отрядов самообороны и т.д. начинают считать себя участниками Освободительного движения.
«Освободительное движение, – писала одна из русских газет, – должно объединить всех, кто своим трудом участвует в общей борьбе.
… Движение за освобождение нашей родины от ига большевиков принимает все более и более общенародный характер».
Действительно, миллионы людей чувствовали себя участниками Движения.
Весной 1944 года в нескольких городах открылись вербовочные пункты в РОА. Поражение немцев становилось все очевиднее, но на пункты пришло немало добровольцев.
Б.В. Каминский
Мнение о том, что под большевистским гнетом не может родиться никаких новых политических ростков, никаких идеалов, несомненно, преувеличивает тлетворное влияние большевизма на человеческое сознание. Политические идеалы не всегда, может быть, принимают реальные формы, но они есть. Стремление человека к свободе, к праву и к справедливости неистребимо. И чем сильнее большевистский гнет, тем сильнее и ярче это стремление.
Поиски реальных идеалов, воплощенных в пункты политических программ, затруднены, во-первых, условиями тоталитарного режима, во-вторых, отсутствием положительного примера.
Что знает россиянин сегодняшнего дня? Старшее поколение помнит и знает прошлое, добольшевистскую Россию. Знает о нем хорошее, но и плохое.
Запад закрыт наглухо от взоров нашего народа. О Западе народ слышит только одно плохое. Знакомство с Европой сыграло немалую роль. Народ убедился в том, что большевики лгут, что на Западе трудящийся живет не хуже, а значительно лучше трудящегося СССР.
Но и только. Социально-политический строй Запада тоже не представляется современному россиянину идеальным.
Обстановка в занятых немцами областях никак не способствовала становлению политических организаций, разработке программ. Немецкие власти препятствовали всяким попыткам политического общения и объединения антибольшевиков, хотя и не преследовали открыто такие попытки.
В Орле, например, весной 1943 года появился некий Н. – бывший политический заключенный советских концлагерей, который пытался создать какую-то антибольшевистскую партию, написал проект программы этой партии, довольно путаный, но не лишенный интереса, как документ того времени, как документ, написанный рукой советского человека, только что вырвавшегося из-под идеологического большевистского гнета.
Интересны тезисы к программе партии, которая возглавлялась потом Б.В. Каминским[317], написанные его предшественником, основателем этой партии и первым начальником Локотского округа[318] инженером Воскобойником[319], бывшим политзаключенным.
Те, кто знал Воскобойника, вспоминают о нем, как о человеке большого ума и чистой души. Рассказывают, что он зажигал людей своей верой в светлое будущее послебольшевистской России. Погиб Воскобойник в одной из операций против партизан.
Тезисы Воскобойника, как и другие проекты «программ», появились в занятых немцами областях – и на них не мог не сказаться дух того времени, однако с фашистскими программно-идеологическими «установками» они имели общее только в одном: в отрицании капитализма.
Мне рассказывали в Брянске, что Воскобойник свои тезисы написал на основании подпольной брошюрки, которую он видел в концлагере, брошюры, изданной эмигрантской антибольшевистской организацией. Подтверждения этому рассказу я больше не находил.
Место погибшего Воскобойника занял Бронислав Владиславович Каминский, поляк по происхождению, но, по всем свидетельствам, убежденный русский патриот, антибольшевик. Каминский тоже политзаключенный, просидевший много лет в советских концлагерях. Война застала его в Орловской области, на одном из сахарных заводов, где он работал инженером.
Каминский принял от Воскобойника только что организовавшуюся военную часть и Локотский округ, на территории которого власть принадлежала только русскому самоуправлению. По договоренности с немецким командованием, немцы не вмешивались в управление округом, получая лишь с него причитающиеся военные поставки.
Материально население жило в Локотском округе лучше, чем во всех остальных, занятых немцами областях. Местное самоуправление всячески поощряло частную инициативу в развитии различных кустарных промыслов. В округе открылось несколько школ. Был даже свой драматический театр.
В середине 1943 года бригада Каминского, действовавшая против партизан, насчитывала до 10 000 человек. Во время летнего наступления Красной армии, когда фронт приблизился к границам Локотского округа, часть бригады принимала участие в боях против регулярных частей Красной армии. Каминцы показали себя умелыми солдатами.
Бригада Каминского была хорошо вооружена, хорошо обмундирована, что нельзя сказать про некоторые полицейские формирования. Например, в Могилеве мне пришлось наблюдать любопытную картину. Начальник областной полиции полковник Савостеев делал смотр школе полиции. В задних рядах выстроившихся перед ним курсантов несколько человек стояли. босиком.
Начальник тут же учинил разгром начальнику школы.
Начальник оправдывался:
– На складе ни одной пары сапог. Писал немцам несколько раз. Все обещают прислать.
Присутствующие немцы были смущены не меньше самого начальника школы. Взбешенный Савостеев сел на лошадь и уехал.
У Каминского такого случая вообще не могло быть.
Личность самого Каминского представляет несомненный интерес. В нем наблюдалась некоторая двойственность. С одной стороны, это был человек большого личного мужества и храбрости, с другой стороны, истерик. Человек, несомненно, одаренный, хороший организатор и талантливый военачальник, он не знал, однако, чувства меры. Ему, например, говорили, что он, Бронислав Владиславович Каминский – вождь новой России, и это льстило его самолюбию. В местном театре не начинался спектакль, пока он не приезжал. Каминский входил – весь зал вставал. Только после этого поднимался занавес. Местная газета «Голос народа», выходившая под девизом «Все для народа. Все через народ», посвятила целый номер Б.В. Каминскому в день его сорокалетия, весной 1943 года.
Несмотря на наличие в отрядах Каминского элементов вольницы, в них была твердая военная дисциплина. Каминцы не допускали грабежей населения, защищали население не только от партизан, но и от немцев. Дисциплина в бригаде основывалась еще и на духе братства – и между солдатами, и между солдатами и офицерами.
314
В.Ф. Малышкин выступил с докладом в Париже в зале Ваграм 24 июля 1943 г. Его выступление произвело сенсацию в «русском Париже», создав у некоторых эмигрантов иллюзию независимости «освободительного движения».
315
«Парижский вестник» – еженедельная газета, издававшаяся нацистским Управлением делами русской эмиграции во Франции с июня 1942 по август 1944 г.
316
«Доброволец» и «Заря» – газеты Русской освободительной армии, их редакции находились в Дабендорфе.
317
Каминский Бронислав Владиславович (1899-1944) – русский националист и коллаборационист. Химик-технолог, член ВКП(б), в 1935 г. был исключен из партии за критику коллективизации, в 1937 г. – осужден за принадлежность к воображаемой Трудовой крестьянской партии, отбывал срок в закрытом КБ, затем был отправлен на поселение в Локоть. Во время оккупации, после образования Локотского самоуправления, был заместителем бургомистра К.П. Воскобойника, после его смерти стал обер-бургомистром Локотского самоуправления. Продолжил деятельность Воскобойника по созданию собственной партии («Национал-социалистическая трудовая партия России»), разработал устав, программу и структуру партийных органов; в партию в обязательном порядке вступили все руководящие работники Локотского самоуправления. Осенью 1942 г. стал формировать подразделения РОНА – Российской освободительной народной армии, призванной защищать Локотское самоуправление от нападений партизан. Летом 1943 г. в связи с наступлением Красной армии Каминский со своим отрядом ушел вместе с немцами в Витебскую область (Лепель), где активно боролся с партизанами. Летом 1944 г. его отряд вошел в ряды СС под названием штурмовой бригады СС РОНА, Каминский получил звание бригадефюрера, а позже – генерал-майора. В августе 1944 г. бригаду РОНА направили на подавление Варшавского восстания, после чего Каминского отдали под трибунал СС и расстреляли за неподчинение приказам и мародерство. Его бригада участвовала в подавлении Словацкого восстания, а потом была расформирована, частично войдя в состав РОА.
318
Локотский округ – административное образование на оккупированных территориях Орловской и Курской областей, просуществовавшее с ноября 1941 г. по август 1943 г. Отличие Локотского округа от других оккупированных областей состояло в том, что власть в нем принадлежала не немецким комендатурам, а русской администрации. По распоряжению штаба 2-й танковой армии вермахта, немецким властям запрещалось вмешиваться во внутренние дела «Локотской волости». Сначала власть самоуправления распространялась только на Локотский район Орловской области, к лету 1942 г. Локотский округ включал в себя 8 районов, население округа составляло ок. 600 тыс. человек. Самоуправление отменило колхозы, возвратило частную собственность, восстановило церкви, создало собственные вооруженные силы (РОНА) и собственную партию (Национал-социалистическую партию России), уничтожило еврейское население. В августе 1943 г. самоуправление перестало существовать, так как немцы отступили и 30 тыс. человек, включая РОНА, ушли вместе с ними; в сентябре 1943 г. Локоть был взят советскими войсками.
319
Воскобойник Константин Павлович (1895-1942) – коллаборационист, первый бургомистр Локотского округа. В 1920-х гг. участвовал в крестьянских восстаниях против большевистской власти, потом был в бегах, в 1931 г. явился с повинной, был выслан на три года в Новосибирскую область, впоследствии жил в других городах и к концу 1930-х гг. оказался в поселке Локоть. Во время войны не эвакуировался, еще до прихода немцев начал создавать местное самоуправление, немцы назначили его старостой и командиром отрядов самообороны, позднее стал бургомистром Локотского самоуправления. В январе 1942 г. убит партизанами.