– Пусти! Я еще не домылась!
Женщина отбивалась, но, маленькой и хрупкой, ей было не под силу совладать с Ютаро. Схватив женщину в охапку, он отнес ее в маленькую комнату и бросил на постель. Влажная после купания кожа дышала теплом, и Ютаро совсем потерял голову.
– …Фу, какой противный! – Тяжело дыша, женщина поднялась с постели.
Ютаро устало и блаженно следил за ней сквозь полуопущенные веки.
– Вода в ванной, наверное, совсем остыла!
– Можно напустить горячей.
– Но это же долго!
Недовольно ворча, женщина ушла в ванную. Через минуту она крикнула оттуда:
– А папочка будет мыться?
– Сначала ты, Маюми.
– И то верно, – засмеялась она, – а то папочка такой большой, половину воды обязательно выплеснет на пол!
Маюми ее звали только в баре «Алоника» на Гиндзе, где она работала. Настоящее имя было Матико – Матико Уэгуса, – но Ютаро больше нравилось звать ее Маюми.
Они познакомились два года тому назад в кафе «Одиллия» – тогда она служила там, – и спустя полгода он взял ее на содержание.
Маюми было двадцать три, а Ютаро – за пятьдесят, но, несмотря на такую значительную разницу в возрасте, Ютаро с его деньгами вполне устраивал Маюми. А ему с возрастом все больше и больше нравились молоденькие. К тому же Маюми – крепкая, изящная, с чуть вздернутым носиком – была в его вкусе. Единственный минус – если это можно считать минусом – заключался в том, что Маюми была ровесницей дочери Ютаро.
Когда, выйдя из ванной, он налил себе пива, время близилось к шести.
– Ой! Я же опоздаю!
Маюми присела на пуф перед зеркалом и принялась красить глаза.
– Ты сегодня работаешь?
– Да. А что, у папочки есть свободное время?
– Нет. После семи у меня встреча с одним человеком из муниципалитета.
Маюми, глядя на себя в зеркало, кивнула.
– Но ведь в кафе можно не приходить до восьми.
– Мне нужно успеть в салон красоты не позже половины седьмого.
– Жаль.
– А потом еще поужинать, так что получится как раз к восьми.
– Может, поужинаем вместе? Маюми задумалась.
– Я угощаю.
– В самом деле? А если об этом узнает мадам Рицуко и закатит сцену?
– Не узнает.
– Вдруг она что-нибудь заподозрит? Даже подумать страшно.
Маюми провела пуховкой по щекам и состроила испуганную гримаску.
– Ты что, видела ее?
– Помнишь, я подвернула ногу и пошла в клинику сделать рентген?
Ютаро кивнул.
– Так вот: гляжу, в коридоре какая-то женщина разговаривает с медсестрой. И тут к ней подбегает кто-то из служащих и кричит: «Госпожа, госпожа!»
– Вот оно что…
– Папочка знает, что выбирать! Такая красавица, никогда не скажешь, что ей сорок восемь.
– Ты даже знаешь, сколько ей лет?
– Конечно. Ведь папочка сам мне рассказал.
– Да?.. – Ютаро хмыкнул. Он сидел в нижнем белье и допивал второй бокал пива.
– Только вот…
– Что «только вот»?
– Только вот лицо у нее… немного истеричное. Маюми полюбовалась на свое отражение в зеркале и высунула язык.
– Ты так считаешь?
– Папочке неприятно?
– Да нет, ничего.
– В общем, мне почему-то так показалось.
Маюми пожала плечами и начала приклеивать искусственные ресницы. Ютаро поднялся, застегнул рубашку. Кончив наводить красоту, Маюми надушилась и повернулась к нему.
– Я хотела с тобой посоветоваться…
– О чем? – спросил он, застегивая галстук на толстой шее.
– Мне скоро исполнится двадцать четыре… Ютаро озадаченно посмотрел на нее.
– Я не желаю вечно оставаться девочкой из бара!
– Если ты хочешь уйти оттуда, я не возражаю.
– Да. Но речь не об этом. Я не просто хочу уйти, я хочу сама быть хозяйкой, хочу иметь собственное кафе.
– Хм… На Гиндзе?
– Разумеется.
– В двадцать четыре – быть «мадам»… Не рановато ли?
– Я же говорю не про большое кафе. С меня хватит малюсенького бара, пусть даже с одной стойкой, без столиков.
– Найти маленький бар на Гиндзе – это не так просто.
– Улица Намики, восьмой квартал. Там сейчас продается очень симпатичное кафе.
– Зачем так спешить? – поморщился Ютаро. Он уже завязал галстук.
– Значит, нет?
– Ни с того ни с сего – что за сумасбродство! Маюми фыркнула.
– И нечего фыркать!
– Жадина!..
Маюми резко отвернулась. Белая комбинация туго обтягивала ее бедра.
– Кафе мы тебе купим, но только когда я доведу до конца одно дело.
– Одно дело? Какое? – с любопытством спросила она, натягивая через голову белоснежное креп-жоржетовое платье.
– Я задумал построить новую клинику.
– Ого! Где?
– В Накамэгуро.
– Почти рядом со мной!
– Но пока это только планы, я еще никому не говорил.
– Вот здорово!
В креп-жоржетовом платье, тщательно причесанная, Маюми выглядела неожиданно изысканной и элегантной.
– Клиника будет большая?
– Коек на сорок.
Гёда застегнул брюки и начал причесываться.
– Выходит, нынешняя клиника приносит хороший доход?
– Какой там доход! – поморщился он. – Строить буду на ссуду.
– Значит, те скупердяи из банка все-таки раскошелились?
Ютаро пригладил волосы, надел пиджак и тоже превратился в элегантного джентльмена. Сейчас вряд ли бы кто-нибудь догадался о его недавних любовных безумствах.
– Пока это все одни проекты.
– А что папочка собирается делать с «Ориентал»?
– Она так и останется. Но если я построю новое здание, то там будут только палаты люкс и лечить станем лишь тех, кто платит наличными, а не по страховке.
– Но ведь в «Ориентал» и сейчас есть палаты люкс по пятнадцати тысяч иен в день.
– Так-то оно так, но есть и общие, которые оплачиваются по страховке.
– А разве это плохо?
– Не то чтобы плохо… Просто, когда кто-то долго лежит в клинике, на него начинают косо смотреть другие больные.
– Пожалуй.
Маюми отошла от зеркала и присела рядом с Ютаро.
– А если я заболею, папочка положит меня в палату люкс? – Вздернутый носик Маюми почти уткнулся в лицо Ютаро. – Так как?
– Может быть.
– Какая бессердечность!
– Ничего подобного.
– А ведь в самом деле, случись со мной что-нибудь такое, вот беда! Папочка хлопот не оберется. – Маюми хихикнула. – Да уж, лучше иметь дело с богатыми больными…
– Об этом не следует болтать. – Ютаро допил остатки пива. – Отличные палаты, а пустуют. Никакого толку.
– Ты клади туда на аборты, – посоветовала Маюми. – За это все платят наличными. Доход обеспечен.
– А где набрать хороших врачей?
– Чем плох тот доктор, который смотрел меня?
– Ты это о ком?
– Такой высокий, ужасно интересный…
– Наоэ?..
– Точно! Он.
– Он что, так тебе запомнился?
– Ой, что ты. Он только дотронулся до меня, я сразу и разомлела! – Маюми прижала руки к груди, делая вид, что сейчас упадет в обморок. – Красивый, элегантный… А как ему идет этот белый халат!..
– Он очень знающий врач.
– Вот и я так подумала – как только его увидела.
– Не сочиняй.
– Нет, правда-правда! Только он ужасно неразговорчивый – и холодный-холодный, прямо бр-р! Мороз по коже.
– Да, это так…
– Есть в нем что-то пугающее.
– Эдакий Нэмури Кёсиро.[8]
– Вот-вот! Нэмури Кёсиро в белом халате. Но все равно я сплю и вижу с ним встретиться! Ну, – улыбнулась Маюми, – а теперь пойдем куда-нибудь ужинать!
– Ты что-то плохо себя ведешь. Ладно, пошли. Гёда поднялся и взял пальто.
В этот вечер дежурил Кобаси. В смотровом кабинете напротив него сидел Дзиро Тода.
Уже давно пробило пять, амбулатория опустела. В клинике оставались только Кобаси и Акико Такаги, да еще медсестра Мидори Танака, помогавшая разносить ужин, задержалась в палатах.
– Когда тебе об этом сказали? – Кобаси повернулся на табурете к больному. Табурет легонько скрипнул.
– Вчера вечером.
Голова и правый глаз Дзиро Тоды закрывала плотная марлевая повязка.
8
Нэмури Кёсиро – самурай, персонаж исторического романа современного японского писателя Рэндзабуро Сибата «Нэмури Кёсиро».