— Что случилось, мистер Снук? — спросил тот, который у него занимался. — Кто-то говорить, все подниматься наверх на какой-то особый собрание.
— Ничего особенного не произошло, — ответил Снук спокойно. — Кому-то что-то померещилось, и все.
Выбравшись из клетки в яркий утренний мир солнца, цвета и тепла, Снук почувствовал мощный прилив уверенности, ощущения, что жизнь продолжается, как и прежде, независимо от того, какие ужасы таятся под землей. Лишь через несколько секунд до него дошло, сколь необычная и напряженная обстановка складывается у входа в шахту. Почти две сотни человек собрались у здания пропускного пункта, со ступеней которого, в раздражении мешая английский, суахили и время от времени крепкие словечки на своем родном французском, обращался к ним Ален Картье. Часть шахтеров внимательно его слушала, остальные, разбившись на группки, спорили о чем-то с начальниками участков, передвигающимися в толпе. Администрация настаивала на том, что шахтеры обязаны без промедления вернуться к работе, а последние, как Снук и Мерфи и предполагали, наотрез отказывались спускаться в шахту.
— Гил! — послышался совсем рядом голос Мерфи. — Где ты был?
— Хотел еще раз взглянуть на наших призрачных визитеров. — Снук пристально взглянул на Мерфи. — А что?
— Полковник хочет тебя видеть. Прямо сейчас. Пошли, Гил. — Мерфи чуть не пританцовывал от нетерпения, и Снук почувствовал, как в нем закипает смутная злость на людей, обладающих властью. Властью, которая влияет на других, более достойных людей подобным образом.
— Не позволяй Фриборну давить на себя, Джордж, — сказал он намеренно твердо.
— Ты не понимаешь, — понизив голос, торопливо ответил Мерфи. — Полковник уже вызвал из Кисуму войска. Я слышал, как он разговаривал по радио.
— И ты думаешь, они будут стрелять в своих?
Мерфи взглянул на Снука в упор.
— В Кисуму стоит полк «леопардов». Эти, если полковник прикажет, перережут собственных матерей.
— Ясно. И что я должен делать?
— Ты должен убедить полковника Фриборна, что сможешь все уладить и вернуть людей на работу.
Снук скептически рассмеялся.
— Джордж, ты же сам видел внизу призраков. Они реальны, и никто не убедит этих людей, что призраков там нет.
— Я не хочу, чтобы кого-нибудь из них убили, Гил. Нужно что-то придумать. — Мерфи прижал тыльную сторону руки к губам, как это делают дети, и Снук почувствовал к нему прилив симпатии, удививший его самого своей силой.
«Вот так это и случается, — подумал он. — Именно так люди и наживают себе неприятности». А вслух произнес:
— У меня есть одна идея, и я могу предложить ее полковнику. Возможно, он прислушается.
— Идем к нему. — В глазах Мерфи засветилась благодарность. — Он ждет в своем кабинете.
— Ладно. — Снук сделал несколько шагов вслед за мастером, потом вдруг остановился и прижал руки к низу живота. — Пузырь, — прошептал он.
— Где тут туалет?
— С этим можно подождать.
— Хочешь пари? Ей-богу, Джордж, из меня получится плохой адвокат, если мне придется стоять в луже мочи.
Мерфи указал на низкое здание с ящиками на подоконниках, в которых росли красные цветы.
— Там есть комната отдыха для мастеров. Пройдешь в первую дверь налево. Давай подержу камеры.
— Ничего, справлюсь.
Снук прошел в здание, вбежал в туалет и, к своему облегчению, увидел, что он пуст: похоже, мастера все еще не могли утихомирить рабочих. Он заперся в кабинке, поставил коробку на крышку унитаза, достал из нее камеру с магнитолюктовым фильтром и извлек кассету с самопроявляющейся пленкой.
Бегло просмотрев ее, Снук убедился, что придуманное им устройство себя оправдало, и сунул кассету в карман: на пленке оказалось несколько удивительно четких изображений призрака, которого они видели в туннеле. Затем он торопливо зарядил в камеру чистую кассету и, прикрыв ладонью объектив, нажал на спуск двенадцать раз: именно столько кадров было отснято в других камерах. Положив камеру обратно в коробку, Снук спустил воду и вышел к ожидающему его Мерфи.