И старенький светлячок, пока говорил об этом, потихонечку начал светиться тихим мягким теплым светом. Но малыш светлячок этого не заметил. Ведь он давно закрыл глазки и пытался внутри себя отыскать свет.
— А вот я, кажется, как будто и не встречал вовсе добра и хороших чувств на пути хоть от кого-то!.. Во мне такое ощущение, так много холода от всего что произошло, и от маминых слов, и от папиного крика, и от темноты, и от того что я так и не обрёл семью, хотя так хотел, что кажется — я никогда не знал тепла!.. Я тоже не могу его вспомнить!.. Как так, милый дедушка?..
— Не знаю, мой дорогой, не знаю. — озабоченно покачал головой пожилой светлячок, — Со мной бывало тоже нечто похожее. Но только очень давно. И если бы я всё про это знал, то я бы не разучился тогда летать и светиться!.. Но, что же, ты разве, и правда, не встречал ещё никого хорошего на пути?..
— Встречал. — ответил, немножко подумав, малыш светлячок, — Встречал дедушка!.. Если подумать, то ведь и опята, которых я встретил, были очень и очень хорошими!.. И многие насекомые, которых вчера я встречал по пути и останавливался спросить — не они ли мои родители?.. И даже добрая сова. И ты, конечно же, дедушка!.. Но вот что странно — так много прекрасных жуков, и бабочек, и муравьёв, и гусениц, и всех остальных, встречалось мне на пути, и все они были хорошие, добрые и милые, но только вот, все они оказывались не моими настоящими родителями. А как они все мне были рады!.. Как будто бы я, на самом деле, их сын!.. Они все хотели пригласить меня в дом, и накормить, и обогреть, и… И вот я встретил своих настоящих родителей. И они, кажется, совсем мне не рады. Они ругали меня и бранили… а я сам и не понял, за что… хотя наверное, я, и правда, это заслужил… И они выставили меня за дверь в холодную ночь, хотя я старался быть им полезным и научить их светить… Ну или хоть сам бы светил им, пока что они не умеют.
— Ты знаешь?.. — сказал старенький светлячок, улыбнувшись, — в моей жизни ведь тоже были такие насекомые. И такие светлячки. Мне кажется, что теперь я, слушая тебя, всё больше понимаю, от чего это я разучился светить?.. В своём доме часто светить сложно. Ведь те, кто рядом, могут совсем этого не хотеть… Хоть они-то, как раз и светлячки!.. И ведь они-то и должны это делать так хорошо, как никто другой! Но знаешь… Мне кажется что жизнь так складывается порой, что дом ты можешь найти для себя только где-нибудь далеко от своего дома. Далеко от того, что ты хочешь считать своим домом и стараешься считать. Но ты этого можешь не понимать… И даже если весь мир вокруг будет прекрасным и добрым, и светлым как ясный день, но ты сам для себя целым миром сделаешь какой-нибудь темный дом или темную душу, то ты поневоле начнёшь забывать про то что в мире есть что-нибудь лучше. Ты так надеешься, что однажды твой дом превратится в светлый и чистый и чудесный, что ты все свои силы души направляешь, вот именно на него… Но это опасно. Ведь ты не даёшь себе отдыха, ты не даёшь себе и минутки — взглянуть на свет и наполниться им снова… Ты только, всё время, смотришь в темноту и потихоньку сжигаешь запас того света, что у тебя ещё свеж в памяти. А потом тебе вдруг и становится сложно, очень сложно светить, ведь вокруг себя ты давно уже видел только лишь тьму. Ты уже забываешь про свет… Ты не можешь его вспомнить. Ты знаешь… Это всё очень неправильно!.. — сказал дедушка светлячок и решительно хлопнув лапками по столу, встал со стула.
Маленький светлячок от резкого звука открыл глаза и с радостью воскликнул:
— Дедушка, дедушка!.. Ведь ты же светишься!.. Ты светишь, милый, милый дедушка!!!
— Ох?.. Да… А я и не заметил… Вот так вот, иногда силишься заставить себя засветить… И ничего. А вот — взял и засветил, да и не заметил. Просто так!..
— Как это прекрасно!.. — в восторге проговорил светлячок и сам, тоже, потихоньку начал светиться.
— Да, это прекрасно!.. — ответил и дедушка, глядя на него. — И, знаешь ли что? Мне кажется — это всё в корне неправильно — что происходит у нас в дубе. Всё население уж очень далеко зашло в своём нежелании светить и видеть свет! Мне кажется, нам пора с тобою улетать отсюда по добру по здорову, пока ночь и как раз никто не станет уговаривать нас остаться. Ведь мы здесь и сами разучимся светить и летать уж и на совсем!..
— Но… Может быть мы бы могли помочь и остальным светлячкам?.. Научить их тоже светить… Ведь они же ещё не умеют, бедные!.. А снаружи сейчас такая темная, страшная ночь! Куда же мы полетим с тобою теперь-то, дедушка?..