- Положим его здесь, подальше от арки, здесь нет ни дождя, ни ветра, - предложила Эйрис.
- Нет, надо поднять его наверх.
- СуСу, у нас не хватит сил, а сам он не сможет взобраться по лестнице. Давай принесем сюда одеяла и подушки!
- Наверх, - произнесла СуСу, и в ее мягком голосе послышались истеричные нотки. Эйрис прекратила спор.
На половине пути варвар чуть не упал, СуСу вскрикнула и попыталась схватить его за руки. Эйрис опустилась на ступеньку ниже и обхватила гиганта за бедра. Тот вздрогнул и наклонился назад так сильно, что, казалось, ей уже не удастся его удержать, но в последнее мгновение выпрямился. Наконец они отвели его в комнату, под защиту прочной двери, которую СуСу немедленно захлопнула.
- Положим его на подушки, - сказала Эйрис. - Его трясет как в лихорадке. Нет, опускай его вот так.
В одном углу были сложены огромные одеяла. Все необходимое в быту тоже было свалено по углам, потому что СуСу старалась, насколько это возможно, не выходить из комнаты. Эйрис с любопытством огляделась. Пища, вода, одеяла из яркой ткани гедов, маленькие шкурки, сандалии и глиняные сосуды - варвар был отличным мастером.
Был. Раньше.
- Неужели здесь нет лекарств? - мягко спросила Эйрис. - Я не знаю, что это за болезнь, но по крайней мере нужны травы, чтобы очистить легкие и заставить его пропотеть. Жрец-легионер...
СуСу резко повернулась и взглянула на Эйрис с такой ненавистью, что та была поражена, потом догадалась, что ненависть была обращена не к ней. Она попыталась уговорить ее снова.
- По крайней мере ему надо поесть. Скоро на столах появится пища. Я могу принести чего-нибудь свежего.
СуСу, глядя на закрытые глаза и тяжело вздымающуюся грудь гиганта, ничего не ответила. Эйрис открыла дверь.
- Нет! Нет, закрой ее!
- Я только хотела...
СуСу зажала уши руками. Эйрис взглянула на лицо молодой женщины, выскользнула в коридор и захлопнула за собой дверь.
Ждать ей пришлось совсем недолго. Вскоре в нижнем зале поднялись столы. В тишине пустого зала это зрелище выглядело жутко. Все было серым: воздух, свет, стены. Только яркий оранжевый кружок лучился возле лестницы. Снаружи дождь барабанил по листьям серых деревьев.
Набрав как можно больше чаш дымящегося жаркого, Эйрис отправилась наверх.
- СуСу, я принесла пищу, открой.
- Уходи!
В изумлении Эйрис стояла в пустом коридоре, с трудом удерживая в руках чаши.
- Но я принесла еду. Ему надо поесть, иначе он... Открой дверь, СуСу.
- Кто с тобой?
Сначала Эйрис подумалось, а в своем ли уме девушка? Но потом она поняла, что та могла не узнать ее голос, который за дверью звучал приглушенно.
- Со мной никого нет. Я одна. Я делизийка, которая помогла тебе добраться сюда из Дома Обучения.
Женщина. Делизийка. Не испугает ли это СуСу еще больше? Эйрис ждала. Серый коридор стал мрачным и тихим. Наконец СуСу, с белым от страха лицом, слегка приоткрыла дверь. Эйрис проскользнула внутрь комнаты, и захлопнула дверь за собой.
Больной отказывался есть. Сначала его пыталась накормить Эйрис, потом СуСу, потом снова Эйрис. Он пил воду, когда они капля за каплей вливали ее ему в рот, но у него, казалось, не было сил жевать. После того как он лег, дыхание выровнялось, но кожа оставалась холодной и влажной. Во всем этом громадном теле жили только глаза. Бесцветные, сверхъестественно напряженные, они следовали за СуСу, куда бы та ни двинулась, но Эйрис не могла понять, что же видели эти глаза на самом деле. Ей казалось, что гигант то приходит в себя, то снова теряет сознание. За все это время он не произнес ни слова, и СуСу ни разу не обратилась к нему.
Текли часы у постели больного, и Эйрис все больше становилось не по себе от этой тишины. Запертая комната, безмолвные страдания, тишина - как в могиле, хотя она и не могла сказать, умирает варвар или нет. Почему СуСу не говорит с ним, не напевает, не шепчет слова утешения, которые успокаивают не только трогательной ложью, но и нежностью интонации?
Наконец гигант зашевелился и перевел взгляд с СуСу на Эйрис.
Огромная рука поднялась, замерла и упала. Лицо гиганта исказила ужасная гримаса, на него было страшно смотреть. Варвар поднял руку и положил ее себе на грудь. Он направил все пять пальцев вверх и изобразил, что они поднимаются с его груди, описывая четкую дугу.
- Что? - спросила Эйрис. - Я не понимаю.
Гигант повторил свой жест, но Эйрис снова покачала головой.
Бесцветные глаза гиганта в отчаянии закрылись. Через несколько секунд он открыл их снова. Ему потребовалось огромное усилие, чтобы поднять руки к груди. Положив ладони на грудь, он слегка постучал всеми десятью пальцами по груди, каждый палец по очереди с огромной быстротой касался поверхности его тела, выстукивая... что?
- Я не понимаю, - проговорила Эйрис. - Это танец?
Огромные руки мужчины бессильно упали по бокам. Великан посмотрел на нее с глубокой печалью, потом еще раз попытался начертить в воздухе дугу, какой-то предмет, быстро поднимающийся в небо...
Внезапно он судорожно вдохнул, попробовал сесть, но только хватался за воздух. Его глаза затуманились, лицо опять исказила гримаса боли, он упал на подушки, закрыл глаза и начал часто дышать, совсем не так, как до того, как пытался сказать ей... что?
- Я должна найти для него лекарства, - настойчиво проговорила Эйрис. - СуСу, ты слышишь меня? Ему нужны лекарства.
- Нет!
- Да. Ему нужен лекарь, иначе он умрет. Нет, я не пойду за жрецом-легионером, найду кого-нибудь другого. - Эйрис недоумевала, что такого джелийцы могли сделать с этим ребенком, что она так их возненавидела? - Я позову Гракса или другого геда. Геды рассказывают нам о болезнях, о крови и бактериях. Ты же была в Доме Обучения...
СуСу не слышала женщину. Да она ничего и не понимала в рассказах гедов о бактериях, этих маленьких, смертельно опасных существах. Единственный, кто по-настоящему понимал - это Дахар. Эйрис не раз видела, как он склонялся над увеличителем, его темное, некрасивое лицо горело радостью открытия, но сегодня утром его почему-то не было в Доме. Интересно, который сейчас час? Если прошли часы, отведенные для Обучения, то все геды уже удалились в Серую Стену.