Люди, стоявшие у двери, начали подходить ближе и заговорили, перебивая друг друга.
- Два делизийца...
- Одна из легионеров, девушка из...
- Калид...
- Их главнокомандующая...
- Замолчите! - крикнула Ондар. Она гневно нахмурилась и голоса стихли. Эйрис пришла в голову глупая мысль, что когда Ондар хмурится, то становится похожей на Джехан. Джехан!
Карим выпроводил посетителей в коридор и закрыл дверь.
- Ты разве не помнишь, - мягко спросила Ондар, - что на тебя напали два легионера?..
- Не легионеры, - перебил Карим, - горожане Подонки.
- А потом сестра-легионер из твоей группы обучения - Джехан? остановила их. Разве ты не помнишь, Эйрис?
- Это все лекарство, - мрачно сказал Карим. - Оно затуманивает разум. Не давай ей его больше. Какого черта, мы не знаем, как оно действует на больную. Жрецы-легионеры иногда делают вещи...
- Успокойся, Карим, - остановила его Ондар.
- Я... помню, - проговорила Эйрис. Листья шар-травы, СуСу, тело со стрелой Джехан в шее - нет, это было в вельде...
- Она помнит, - Ондар повернулась к Кариму, и лицо ее стало менее обеспокоенным. - Так действует лекарство, которое дали, чтобы унять боль.
- Ондар, - позвала Эйрис.
- Что, родная?
- Ничего. Как я попала... - боль внезапно полоснула ее по ноге, и женщина вскрикнула.
- Хочешь еще лекарства, Эйрис? Жрец-легионер оставила еще.
- Я бы не давал, - вмешался Карим, - Келовар сказал...
- Келовара это не касается. Решать будет она. Ты хочешь еще лекарства, Эйрис?
- Нет. Расскажите мне... что произошло.
- Подонки-горожане сломали тебе ногу. Джехан послала за жрецом-легионером. Потом тебя отнесли к их командующей. Она и Калид встретились в Доме Обучения с Кридогами...
- Не называй их так, - резко сказал Карим.
- ...и Белазир отдала тебя Калиду, и тех двоих тоже. Келовар сказал, что она была бледна как смерть.
- Ну конечно, командующая была бледна как смерть, - отозвался Карим. - Она не могла больше прятаться за утверждением, что Делизия атакует первой. Два нападения, и оба со стороны Джелы.
Действие лекарства начало проходить, нога отчаянно болела, но Эйрис необходимо было выяснить все до конца.
- Кто... что сделали Кридоги?
- Сломали джелийцам ноги так же, как и тебе, - немедленно сказал Карим, но не взглянул в глаза Эйрис.
- Кто? - прошептала она.
Наступила тишина, а потом Карим ответил:
- Келовар.
- Не...
- Калид? Нет, - буркнула Ондар. - Командир не мог, понимаешь, не мог покалечить связанного человека.
А Келовар смог. Эйрис вспомнила его лицо. Не усталое лицо солдата, который так давно помог ей с Брил, а то лицо, которое часто бывало у Келовара в Эр-Фроу: закрытое, узкое, как река, стиснутая в смертельный поток между двух скал, которые не может сдвинуть. Келовар не раздумывая искалечил беззащитного человека!.. Дахар бы этого не сделал. Ему не пришлось бы этого делать. Но все же с ним тоже что-то произошло. Он был очень странным вчера у Серой Стены: "Что произошло сегодня утром? Что ты сделал?" - спросила она его тогда. Вот, оказывается, что: Кридоги - это план Дахара, а не главнокомандующей, которая во время наказания выглядела больной. И все же Дахар вернулся, чтобы сказать ей, как приготовить лекарство для СуСу...
- Эйрис - с тобой все в порядке? Ты, кажется...
- Я покалечена? Навсегда?
Ондар и Карим обменялись взглядами.
- Я буду снова ходить?
- Конечно, будешь, - успокоила ее Ондар, но Карим тотчас прервал ее и наклонился к Эйрис.
- Лекарь не смог сказать наверняка. Все зависит от того, как срастется кость. И хотя мне неприятно это говорить, но их лекари лучше наших - они спасали легионеров, которые... Наша такая молодая, Эйрис, всего лишь девочка, она могла ошибиться. Ты должна спокойно лежать и не двигать ногой.
- Я принесу тебе еду, - быстро сказала Ондар. - И буду ухаживать за тобой. Только раздели со мной замок.
- Как же она сумеет, - вмешался Карим, - приложить свой палец рядом с твоим, если она не может двигаться?
- Эйрис, - окликнула больную Ондар, - почему ты молчишь? Ты же не думаешь о... У меня когда-то был любовник, которого ранило в сражении, и чтобы не жить калекой он... ты же не собираешься...
- Нет, - сама удивившись своему ответу, проговорила Эйрис. - Я не стану ничего с собой делать, не бойся.
- Надо пригласить хорошего лекаря, - продолжала Ондар. - Эта очень молодая. Джелийцы тебя искалечили, так могли бы прислать своего жреца-легионера, постарше, поопытнее...
- Нет, не надо, - сурово посмотрел на свою подругу Карим.
- Их первый лейтенант, - продолжала Ондар, очевидно, стараясь отвлечь Эйрис от боли, - этот жрец-легионер, его выгнали из легионеров. Ты об этом слышала, да, Эйрис? Ты знаешь, что сейчас вечер, и ты пролежала в забытьи весь день из-за этого лекарства? Их первый лейтенант, кажется, был на занятиях в твоей группе? Тогда ты должна знать, как его зовут. Его выгнали из легионеров. Навсегда.
- За что? - Эйрис повернулась к Кариму. - Я ничего не слышала.
Мужчина пожал плечами.
- Никто не знает. Как можно понять джелийцев? Все они кровожадные.
- Эйрис, нога... сильно болит? Что с тобой?
- Хочется спать. Да, я бы поспала.
- Я приду к тебе утром, - Ондар поднялась. - Если понадобится, выпей джелийское лекарство.
- Постарайся обойтись без него, - посоветовал Карим.
Мужчина и женщина уже стояли у двери, когда Эйрис окрикнула их:
- Ондар, Карим... спасибо вам за доброту. В Эр-Фроу... иногда мне кажется, что в Эр-Фроу не так уж много осталось добрых людей. Спасибо.
На мгновение лицо Ондар изменилось, и Эйрис увидела в нем под маской бодрости и веселости, скрытую боль. Вероятно, Ондар пережила в Делизии какое-то горе, о котором старалась позабыть. Женщина как-то натянуто улыбнулась и вышла из комнаты.
Оставшись одна, Эйрис закрыла глаза. Боль в ноге становилась все сильнее. Интересно, насколько усилится боль, когда действие лекарства пройдет окончательно?
Искалечена... Эйрис открыла глаза, и увидела, что в темноте на нее смотрит оранжевый круг. Мысли путались. Куча оборудования, сваленного на полу - провода, призмы, элементы, магниты, - казалась неестественной в тусклом оранжевом свете. О, этот неестественный свет! Эр-Фроу умирал от недостатка света. Стена и купол, которые не пускали в город свет и холод Кома, создали Эр-Фроу, а теперь они же его убивали.