— Ты не слушаешь меня! — обиделась Грета.
— А что ты такое говорила?
— Нет, ну я тебе уже полчаса толкую, а ты меня не слушаешь! — разозлилась она.
— Ну повтори — не перетрудишься.
— Нет, это просто издевательство какое-то! — завелась она уже всерьёз.
— Ты сразу говори: сколько, — нетерпеливо прервал он эту атаку, которая всегда проходила по одной и той же схеме.
— Ты хочешь сказать, что я продажная женщина?! — взвизгнула она.
О, кошмар!
— Я что — шлюха?! Проститутка?!!
Ну все, пошло-поехало.
— Ты относишься ко мне, как к ничтожеству! — уже всхлипывала она, сидя в постели с картинно распущенными кудрями. Волосы у неё действительно были хороши — красно-рыжие, густые, вьющиеся локонами. Вот на них-то Лён и запал. А ещё на эти розовые щёчки и пунцовые губки. Да, хороша она показалась ему в тот день, когда он впервые увидал её. Тогда товарищи оказали ему неоценимую услугу: Пантегри лично переговорил с ней и своим обаянием легко уломал девушку. Она согласилась на встречи с Лёном охотно — а что ещё нужно? Да ей ни в жизнь таких денег не заработать, а то подомнёт её по пьяному делу какой-нибудь извозчик, и будет она всю оставшуюся жизнь растить от него прорву детей да вести нищее хозяйство. Дивоярцы считались хорошими клиентами: добры, обходительны, щедры.
— Мне просто стыдно за тебя, когда мы сидим в компании! — продолжала развивать тему Грета. — Все веселятся, а ты сидишь, как будто тебя это не касается!
— Тебе-то что за дело?
— Вот посмотри, каков Пантегри! Вот это кавалер! Как я завидую его девушке! — разошлась она.
— Ну так иди к Пантегри! — обозлился дивоярец и начал одеваться.
— Вот так всегда! — зарыдала она. — Одни грубости! Все девушки рассказывают, как им хорошо со своими ребятами, а я одна молчу.
Он без слов натягивал рубашку — его уже до смерти достали эти нелепые претензии. Надо кончать эти встречи с Гретой, всё равно ничего путного из этого не выходит.
— Ты что — уходишь? — напряжённо спросила она.
— Ухожу, — буркнул он и начал шарить в карманах, доставая припасённые деньги — всю сумму, отложенную на прощание. Это были вообще все деньги, какие у него были, он не оставил себе даже на рождественские гуляния.
— Ты думаешь ТАК со мной расстаться? — зловещим тоном спросила она. — Поиграл и бросил? Ты думаешь ЭТИМ со мной расплатиться?!
Он хотел что-то ответить, но тут в дверь постучали. Грета взвизгнула и с наигранной стыдливостью прикрылась одеялом.
За дверью ждал Паф — уже одетый, невозмутимый. При виде взъерошенного Лёна он несколько удивился:
— Что, твоя устроила на прощание сцену? Почему ты не поставишь её на место?
— Как? — измученно спросил Лён. Ему было стыдно.
— Подожди минутку, — ответил друг и вошёл в покинутую Лёном комнату, откуда доносились рыдания, изрыгаемые бесчестно покинутой соблазнённой девушкой — подлый колдун использовал её, как дешёвую тряпку и выкинул за ненадобностью! Как она теперь в глаза добрым людям смотреть будет! Кто её теперь замуж возьмёт?! Что она скажет маме? Отец из могилы проклянёт её!
За дверью всё мгновенно смолкло. Через минуту Паф вышел, держа в руках кошелёк товарища — там оставалось ещё порядочно денег!
— Что ты с ней сделал? — удивился Лён. — Убил?
— Ха! — чуть усмехнулся Паф, — Всё гораздо проще: я сказал ей, что ты предлагаешь ей руку и сердце, то есть собираешься на ней жениться.
— А она?!
— А она, конечно, в ужасе отказалась. Жена дивоярца — вот кошмар!
Он сначала думал, что это шутка, ведь своим поведением Грета как раз и наводила его на мысль жениться на ней, а это невозможно! И не только потому, что она противна ему, но ещё и потому, что так не принято среди дивоярцев. Одно дело жениться на равной себе, другое — на девушке низшего сословия, которая теперь явно сообразила, насколько легче зарабатывать деньги в постели. Недаром многие из них становятся содержательницами притонов.
— Муж-дивоярец — хуже не придумаешь! — со смешком заметил Паф. — Связываться с магом вообще занятие не из почтенных, на это идут от большой нужды. Так что, особо ей гордиться нечего. Но хорошие деньги недурно сглаживают общественное осуждение.
Так с изумлением Лён узнал, что население Селембрис имеет к небесным магам двоякое отношение: с одной стороны их уважают и боятся, как представителей неоспоримой власти, а с другой стороны не слишком любят, считают заносчивыми и надменными.
— Я же говорил тебе: вылезай почаще из своих книжек, — толковал Паф, — Теория, конечно, нужна, но жизнь порой подносит такие сюрпризы!