***
Существо, выползшее из расщелины, было столь отвратительным, что Мелькор вздрогнул от омерзения: восемь суставчатых лап, огромное раздутое брюхо, четыре пары глаз неотрывно смотрели на Алатариэль. Возбужденно клацая жвалами в предвкушении поживы, тварь бросилась к намеченной жертве.
Поняв, что паучиха увидела в эльфийке тот же Свет, что поначалу привлек его самого, Мелькор не на шутку испугался. Мысль о том, что может случиться с девушкой, заставила его похолодеть. А ведь именно из-за него она оказалась здесь!
— Алатариэль! Осторожно! — Он поспешил назад, но Унголиант была намного ближе к намеченной жертве, которая даже не замечала приближающейся опасности, отсутствующим взглядом смотря на бескрайний морской простор.
Услышав голос Мелькора, она обернулась и увидела жуткое и уродливое порождение Тьмы, скачками приближавшееся к ней. Девушка замерла, парализованная ужасом, понимая, что убежать от гигантской паучихи не сможет.
— Сюда! — остановившись, закричал Мелькор, выдергивая из бархатного мешочка один из Сильмариллов, и поднимая его высоко над головой. Камень засиял ярче звезд, безжалостно обжигая руку, но Мелькор, рыча от боли, продолжал держать его так, чтобы привлечь внимание Унголиант.
Видя, что ему это удалось, и паучиха, укутываясь во мрак, поменяла направление, отворачиваясь от эльфийки, он медленно попятился.
— Я голодна, — прошелестела Унголиант. — Отдай…
Мелькор все отступал, уводя алчущую Света паучиху подальше от Алатариэль, думая лишь о том, чтобы спасти девушку.
— Отдай! — взвизгнула тварь, бросаясь в атаку и выбивая Сильмарилл из обожженной руки Вала.
Несмотря на невыносимую боль, он, не давая паучихе развернуться, здоровой рукой вынул второй камень и так же поднял его над головой.
— Хочешь еще?!
Пожрав Сильмарилл, Унголиант значительно выросла, и, хотя и чувствовала, как камень огнем жжет ее утробу, жаждала заполучить остальные, потому решительно наступала на Мелькора. Улучив момент, она опутала его своей тьмой и набросила паутину, пытаясь задушить. Вала рычал, обрывая тенета, но взамен паучиха опутывала его все новыми. Дотянувшись, он ткнул Сильмариллом прямо в глаз Унголиант, и та завизжала от боли, но тут же с удвоенной яростью бросилась на Мелькора. Толстая нить паутины оплела руки и ноги, сомкнулась на горле. Почувствовав, что слабеет и сознание его угасает, он бросил последний взгляд на эльфийку. Та стояла в воде далеко от берега, а значит, была в безопасности, он-то лучше других знал что все твари Тьмы боятся и ненавидят стихию Ульмо.
Понимание происходящего утекало, оставляя только пустоту и одну мысль — это конец. Лишь бы Алатариэль спаслась. Лишь бы… Додумать Мелькор не смог, разум окончательно потерялся где-то в черноте. Тело повисло безвольной куклой, хрип, совсем тихий, на грани со стоном, сорвался с губ. Для него все было кончено. Еще пара мгновений, и могущественный Вала просто перестанет существовать.
Помощь пришла неожиданно: распростертого, опутанного паутиной, почти задушенного Мелькора и паучиху окатила огромная волна.
— А ну назад! — пророкотал гигант в чешуйчатой броне, мерцающей серебром и темно-зеленым. Голову его венчал шлем с пенным гребнем, длинные волосы были подобны морской пене. Поднеся к губам огромный рог, он протрубил в него, и звуку Улумури откликнулся другой рог — Валарома, звонкий и грозный зов которого приводил в ужас все порождения Тьмы. Следом раздался громкий лай огромных псов, которые сопровождали Оромэ.
Взвизгнув от ужаса, Унголиант бросилась бежать, забыв и про сияющие камни, и про Мелькора, желая лишь спастись, но путь ей заступил могучий Тулкас, и Оромэ с охотниками настигли заметавшуюся тварь. Расправа была быстрой, — копье Охотника пронзило паучиху насквозь, пригвоздив к земле и положив конец ее существованию.
— Ты теперь в безопасности, — ласково обратился Ульмо к дрожащей эльфийке, которая позвала его. — Объясни, что случилось? Как ты оказалась здесь, за пределами Защитных Гор?
— Вы с Тулкасом были правы насчет Мелькора, — вмешался Оромэ, извлекая из распоротого брюха паучихи камень. — Он украл Сильмариллы. Наверняка причастен и к остальному…
— Пожалуй, не совсем правы… — задумчиво проговорил Ульмо, глядя на лежащего Мелькора.
Прикосновение к камню сожгло одну ладонь Мелькора так, что на нее было страшно даже смотреть, зато во второй, совершенно здоровой, был крепко зажат другой Сильмарилл.
— И что это значит? — недоуменно нахмурился Тулкас.
— Хотел бы и я это знать, — все так же задумчиво протянул Ульмо, переводя взгляд с Мелькора на стоящую рядом эльфийку.
***
Алатариэль не могла отвести от Мелькора взгляд. Он ведь пытался спасти ее, а это как-то не вязалось с тем, что он говорил… Мог ли он лгать? В голове было множество вопросов, на которые она не знала ответов.
Оромэ и Тулкас забрали Мелькора, а Ульмо вызвался перенести девушку в Тирион.
— Что с ним теперь будет? — тихо спросила она Владыку Вод.
— Почему тебя волнует его участь, дитя? — бездонные, как океан, глаза Ульмо, казалось, смотрели прямо в душу. — Это ведь из-за него ты оказалась здесь, подвергаясь опасности?
— Я сама захотела пойти с ним, — прошептала она.
— Мелькор — искусный лжец и легко может запутать кого угодно, он мог внушить свои мысли и желания так, что ты бы и не заметила этого, приняв их за свои собственные. Он… не обидел тебя?
Алатариэль покачала головой, чувствуя, как полыхают от смущения щеки под пристальным, вопрошающим взглядом Ульмо. Она почти не сомневалась в том, что по меньшей мере о происходящем в его стихии Вала известно наверняка.
— Так что с ним будет? — повторила она свой вопрос.
— Его ждет Суд, — отозвался Ульмо. — Вероятно, в этот раз он не отделается несколькими веками заключения в Чертогах Мандоса…
— Можно мне поговорить с ним? — умоляющий взгляд и слезы в глазах эльфийки разжалобили бы и камень. Поворчав, Владыка Вод согласился перенести ее в Валмар и попросить о встрече.
***
Очнулся Мелькор на полу темницы Мандоса, уже скованным Ангайнор. Одна рука болела, будто Сильмарилл до сих пор сжигал ее, зато вторая, к его немалому удивлению, была совершенно здоровой. Что бы это могло значить? Ясно было одно: он снова пленник Валар и вряд ли в этот раз обойдется столетиями заточения…
Приподнявшись, он сел и сразу увидел стоящего у двери Манвэ.
— Как эльфийка оказалась за пределами Пелори? — спросил Владыка Арды, глядя на своего пленника очень странным взглядом.
— Что с ней? — вместо ответа спросил тот.
— С каких пор тебя заботит чья-то судьба, кроме твоей собственной? — светлая бровь Манвэ чуть приподнялась. — Ты перессорил нолдор, украл камни Феанора…
— Это было несложно, — тихо отозвался Мелькор. — Алатариэль — с ней все в порядке?
— Да, — вздохнул Манвэ. — И она хочет с тобой увидеться.
— Надеюсь, ты отказал? — напрягся Мелькор.
— Зря надеешься, — усмехнулся Манвэ. Он взмахнул рукой, освобождая потрясенного Мелькора от оков, и распахнул дверь, впуская эльфийку. Бросив еще один задумчивый взгляд на брата, Манвэ вышел, тихо притворив за собой дверь.
— Мелькор?.. — Алатариэль неуверенно застыла в дверях. Она хотела увидеть его, но теперь не могла начать разговор и сомневалась, что он одобрит ее визит.
— Здравствуй, — взгляд черных глаз смягчился, а уголки губ Вала чуть приподнялись. — Я рад, что ты цела…
— Благодаря тебе, — прошептала она, делая шаг вперед.
— Благодаря мне? — иронично хмыкнул Мелькор. — Это из-за меня ты оказалась там и чуть не попала в беду.
— Почему ты вернулся? — Подойдя еще ближе, она присела рядом, заглядывая в глаза. — Ты ведь спас меня!
— Уходи, прошу, — прошелестел он, отводя взгляд.
Дрожащие пальцы робко коснулись его щеки и, не сдержавшись, Вала накрыл ее ладонь здоровой рукой, на мгновение прижимая крепче.