— Прости… за все, — выдохнул он, отпуская ее руку. — Уходи, прошу… Я желаю тебе счастья, Алатариэль.
— Я люблю тебя, — прошептала она.
— Я лгал тебе! Неужели ты не понимаешь?! Притворялся другом, притворялся, что ты мне небезразлична! Я видел в тебе лишь Свет, которым хотел обладать, ничего больше, — повысил голос Мелькор. — Уходи!
Закусив губу, чтобы не дать волю слезам, Алатариэль медленно поднялась и, не оборачиваясь, направилась к двери, которая тотчас распахнулась перед ней и тихо закрылась за спиной. Минуту Мелькор сидел неподвижно, потом поднялся и подошел к стене, обрушив на нее мощный удар, еще и еще, не щадя покалеченную руку, стремясь заглушить душевную боль, заменив ее физической.
Она так легко поверила в его ложь… Конечно, он сам виноват — не стоило забывать, что никто и никогда не станет ему доверять. Но если на остальных было плевать, ее уход выворачивал нутро. Да, он сам гнал ее, ради ее же безопасности. Да, ее уход был самым правильным из всего, что происходило в последнее время, но как же сильно хотелось, чтобы она вернулась! Мелькор обыграл сам себя, потерпел поражение там, где, казалось, имел иммунитет. Он был жив, но умирал, и не верил, что однажды придет облегчение.
========== Часть 8 ==========
— Прекрати крушить мои Чертоги! — На этот раз в дверях стоял сам Владыка Судеб, Намо Мандос. Лицо его скрывал капюшон, но в голосе явно слышалась усмешка.
— Я готов узнать свой приговор, — прислонившись лбом к прохладному камню, равнодушно произнес Мелькор.
— Я пришел не за этим, — отмахнулся Намо. — Хотел поговорить.
— Поговорить? О чем же?
— Вижу, тебе было нелегко признать свои чувства, — это было скорее утверждение.
— Какой ты наблюдательный, — хмуро отозвался Мелькор, глядя исподлобья.
— Замысел Эру не дано предугадать никому, — продолжил Намо. — Кто бы мог подумать, что именно ты полюбишь одну из эльдар?! Скажи: зачем ты украл Сильмариллы? Ты ведь уже тогда понимал, что привязался к девушке.
— Собирался сбежать в Эндорэ, восстановить Ангмандо, снова собрать всех, кто уцелел, и постараться забыть обо всем, — скривился Мелькор. Допрос не нравился ему, особенно тем, что вопросы звучали чересчур личные — ответ на них Мелькор не хотел давать даже самому себе. — Решил прихватить пару сувениров…
— Алатариэль тоже стала… сувениром? — поинтересовался Владыка Судеб, не обращая внимания на то, что его собеседник пришел в ярость от этого вопроса.
— Тебя это не касается! — рыкнул Мелькор, скрипнув зубами.
— Кое-что мне уже известно, но я должен знать наверняка, — спокойно отозвался тот.
— Ульмо… — проворчал Мелькор, мысленно помянув Владыку Вод недобрым словом. — Она сказала, что любит меня…
— И ты не смог завершить начатое? — полуутвердительно произнес Мандос.
— Слушай, ну что ты ко мне пристал? — покачав головой, устало вздохнул Мелькор. — Если скучно — пойди навести Вайрэ, или брата с сестрой проведай…
Владыка Судеб рассмеялся так, что задрожали стены Чертогов.
— Последний вопрос, — пообещал он, отсмеявшись. — Почему ты солгал и прогнал ее?
— Действительно, почему? — съязвил Мелькор, угрюмо глядя на Намо. — Надо было ответить на ее чувства и попросить подождать… скажем, Вечность?
— Я попрошу Эстэ зайти к тебе, — на прощание сказал Мандос и, не дав Мелькору ничего ответить, покинул его.
Оставшись один, Мелькор снова опустился на пол, задумчиво глядя в одну точку. Поведение Манвэ было странным, не говоря уже о разговоре с Намо. Оставалось надеяться, что они удовлетворятся его словами и не станут беспокоить расспросами Алатариэль… Ему не хотелось, чтобы она оказалась втянутой в его разборки с Валар. Он старался не возвращаться мыслями к тому, что происходило на пляже: не вспоминать вкус и запах ее нежной кожи, тихие вздохи и сладостные стоны…
Снова и снова видения прошлого, как назло, атаковали его, но, к счастью, его уединение скоро снова было нарушено, на этот раз Эстэ.
— Позволь, я осмотрю твои руки.
Вздохнув, Мелькор молча протянул Валиэ ладони, которые она долго и сосредоточенно разглядывала.
— Так в какой из них ты держал камень?
Мелькор лишь хмыкнул, ничуть не сомневаясь, что ей это известно, и вместо ответа спросил:
— Как отреагировал Феанаро?
— Он еще не знает, — тихо откликнулась Эстэ. — Праздник в самом разгаре… Манвэ решил не портить его.
Крепко обхватив ладонями его обожженную руку, Валиэ прикрыла глаза, и страшные ожоги буквально на глазах затянулись.
— Спасибо, — тихо проговорил Мелькор.
— Пожалуйста, — она улыбнулась. — Я провожу тебя к Манвэ.
— Ты?! — он не сдержал удивления: мало того, что с него сняли цепь, так еще и на Суд его провожает не Тулкас или Оромэ, а хрупкая Валиэ.
— Идем. — Эстэ спокойно повернулась к нему спиной и пошла вперед.
Озадаченный Мелькор последовал за Валиэ. Странности, между тем, и не думали заканчиваться. Во-первых, Эстэ привела его не в Маханаксар, а во дворец Манвэ и Варды на вершине Таниквэтиль. Во-вторых, помимо самого Владыки Арды там присутствовали лишь Намо и Аулэ.
— Подойди и возьми камень, — тихо произнес Манвэ, стоило Мелькору предстать перед ним. Он властно взмахнул рукой, и прямо перед Вала появились зависшие в воздухе Сильмариллы.
— Премного благодарен, но откажусь, — насмешливо хмыкнул Мелькор, не горя желанием возобновить знакомство с дивными творениями Феанора.
— Возьми камень, — повторил Манвэ, но Мелькор лишь демонстративно скрестил руки на груди.
— Что же, если ты не хочешь пойти нам на встречу, — раздался невозмутимый голос Намо, — придется обратиться к Алатариэль…
— Не смейте вмешивать ее! — рявкнул Мелькор, буравя Владыку Судеб яростным взглядом.
— Тогда возьми камень.
Выругавшись под нос, Мелькор шагнул вперед, сжал в руке один из камней, паривших в воздухе и… Ничего не произошло. Приготовившийся вновь ощутить чудовищную обжигающую боль Мелькор даже растерялся и разжал кулак, недоуменно глядя на Сильмарилл, безмятежно сияющий на его ладони.
— Я ведь говорил, — в голосе Намо слышалась усмешка. — Любовь Алатариэль оказалась намного эффективнее цепей и темниц. Камни больше не обжигают его.
— Что же, — Манвэ улыбнулся с неожиданной теплотой. — Ты можешь идти, Мелькор.
— Куда идти? — недоуменно нахмурился тот.
— Куда хочешь, — хмыкнул Намо и, видимо сжалившись, пояснил: — Ты свободен.
— Свободен? — Мелькор не верил в то, что слышал, и пытался понять, в чем тут подвох. — Но как же нолдор и Сильмариллы?
— Аулэ воссоздал сломанный венец, и теперь Сильмариллы вернутся назад в сокровищницу, будто и не покидали ее, а нолдор почти примирились, — охотно пояснил Манвэ. — Видишь ли, брат, благословение камней исходило непосредственно от Эру, Варда была лишь проводником Его воли. Раз камни больше не обжигают тебя, значит, Он принял твое раскаяние и поверил тебе, разве можем мы пойти против воли Илуватара?
Мелькор молчал. Все это не укладывалось в голове. Эру принял его раскаяние? Звучало слишком невероятно.
— Могу я попросить тебя о помощи? — снова заговорил Владыка Арды, отвлекая Мелькора от раздумий. Тот рассеянно кивнул, и Манвэ продолжил: — Мы хотели бы обезопасить Эндорэ, чтобы эльдар, если захотят, могли вернуться туда…
— Если я соглашусь… что будет с Майроном и другими майар, которые служили мне? — спросил Мелькор.
— Мы примем их раскаяние, если оно будет искренним, — твердо пообещал Намо, и Манвэ кивнул, подтверждая слова Владыки Судеб. Беспокойство Мелькора об участи других было непривычным, но очень их радовало, еще раз подтверждая то, что он и в самом деле изменился.
— Я подумаю, — кивнул Мелькор.
Дворец Манвэ Мелькор покидал в полнейшей растерянности. Слишком многое нужно было обдумать и желательно, чтобы никто ему не мешал. Поразмыслив, он отправился в дом, который ему выделили, и в котором он бывал крайне редко.
***
Состояние Алатариэль не на шутку встревожило вернувшихся с праздника родителей и братьев. Девушка заперлась в своей комнате, закрылась от осанвэ, не отвечала на вопросы и отказывалась кого-либо видеть, а приглушенные всхлипы, порой доносящиеся из-за двери, буквально разрывали им сердце. Через несколько дней она вышла: бледная, осунувшаяся, с потухшим взглядом, и сообщила о том, что возвращается в Альквалондэ.