На годовщину несостоявшегося Апокалипсиса Пятый вернулся на кладбище. Кроме чемодана при нём была корзина для пикника, полная сэндвичей с арахисовым маслом и зефиром, и с бутылкой красного вина. Пятый посидел перед надгробиями с полчаса, а потом встал и исчез в синей вспышке, возвращаясь в квартиру на Монмартре.
В этот вечер за ужином говорил только он. Рассказывал о своём детстве и обо всём хорошем, что помнил о братьях и сёстрах.
За февралём пришла весна. Пятый и Лайла так и работали в Комиссии, взяв на себя по доброй трети дел Куратора. Втроём они неплохо справлялись, и в конце концов у Пятого за спиной перестали перешёптываться, что Куратор взяла его под своё прямое руководство только потому что он был слишком травмирован, а отправить его на пенсию было нельзя.
Ведь он герой.
Легенда.
Он больше не был самым изощрённым и талантливым убийцей во времени, но по-прежнему не выпускал линию времени из поля зрения.
Чтобы больше никому и никогда не приходилось останавливать Апокалипсис ценой жизней любимых.
По выходным они ездили куда-нибудь втроём. Садились в машину в пятницу вечером и половину ночи ехали к морю, и Пятый фотографировал Куратора и Лайлу с растрёпанными ветром волосами и в очках на пол лица.
— Это всё ещё так странно, — как-то раз сказала Лайла, пока Пятый мешал ей идеальный тартар, а Куратор, отлучившись в уборную, приводила причёску в порядок.
— Что именно?
— Ты и мама. Что вы типа… официально вместе. Не пойми неправильно, просто ты мой брат, а она…
— Мы работаем во Временной Комиссии и наш босс — рыбка, но ты ещё способна удивляться. Восхищаюсь я тобой, коротышка.
— Что я могу поделать. Ты удивительный, носатый.
Пятый тихо рассмеялся. Будто нерешительно, но по-настоящему.
— Но я рада, что ты снова улыбаешься. Если моя мама…
— Вы обе, — Пятый поднял на неё взгляд. — Вы обе делаете меня… — он замолк, подбирая слова. — Счастливее. С вами мне не так больно.
Лайла кивнула. Потом вскинула голову и улыбаясь посмотрела на спешащую к ним Куратора.
Второй декабрь после не случившегося Апокалипсиса ознаменовался тем, что к ним в кабинет постучались Хейзел и Ча-Ча. Талантливые ребята, лучшие из лучших. Беспощадные профессионалы и фанаты своего дела. Если кто-то и знал толк в жестокости, так это они. Пятый убивал оригинально, но быстро. Эти двое любили жертву предварительно помучить.
— А вам тут что нужно? — Куратор оторвалась от отчёта, который читала.
— Мы к Пятому, — сказал Хейзел. — Мы вроде слышали, что к нему можно… не по записи.
— Да, можно, — Пятый вышел из-за стола. И протянул руку сначала Хейзелу, а потом Ча-Че. Иерархическая система на его взгляд устарела, и он не хотел быть для агентов очередным бюрократом.
Когда-то он был одним из них.
— Очень приятно познакомиться с вами лично, — сказал он.
— Это взаимно, — Хейзел немного потоптался на месте. — Не могу поверить, что…
— Давайте без этого. Зачем вы пришли?
Ча-Ча тяжело вздохнула и сунула руку за пазуху, а потом протянула ему конверт:
— Какой-то кудрявый хиппи сказал передать это тебе.
Пятый нахмурился.
— И вы…
— Он был очень убедителен. С ним были мёртвая бабуля и глубоководные, — пояснил Хейзел.
— Хм, — Пятый на них уже и не смотрел. Потом сделал шаг назад и бросил: — Давайте как-нибудь встретимся в кофейне на третьем этаже, пропустим по чашке кофе и немного попоём друг другу дифирамбы, но сейчас…
— Не продолжай, — Ча-Ча схватила Хейзела за локоть и потащила прочь. — Что за стрём вообще.
Пятый не слышал больше ни их голосов, ни как закрылась за ними дверь. Он поднёс конверт к лицу и вдохнул аромат благовоний. Посмотрел на Куратора. Потом на Лайлу и тихо сказал:
— Это от Клауса.
Вернулся на своё место, покрутил конверт в руках, а потом всё же решился и открыл его.
В конверте оказалась одна единственная короткая записка: «Тебя ждут. Приходи с семьёй».
— Ну? — Лайла уселась на край его стола. — Что пишет?
— Приглашает нас на Рождество.
— И как, ты пойдёшь? — Куратор склонила голову на плечо.
— Мы. Мы пойдём, Миранда.
— Мы долго так будем стоять? Мой пирог стынет, — Куратор возмущённо топнула каблучком. Она облачилась в пальто, которое было модным в шестидесятых, а сейчас стало качественным ретро.
— Мам, ему нужно время, — Лайла забрала у Пятого чемодан и пакеты, и похлопала его по плечу рукой в красной варежке. — Хотя, вообще-то, достаточно холодно. Хватит уже телиться, носатый.
Пятый сделал глубокий вдох, сделал шаг к двери и снова остановился.
— Ой, да ради бога, — Куратор закатила глаза, потом схватила его за локоть свободной рукой и потянула за собой к двери. Открыла её и вошла первой, а затем втащила за собой Пятого. Замыкала это действие Лайла, видимо, чтобы Пятый не решил внезапно сбежать.
И всего через мгновение — Пятый, которого никогда нельзя было застать врасплох, был едва не снесён с ног Клаусом.
— Я знал, что ты придёшь.
Клаус ткнулся носом ему в плечо, а потом, видимо, завидев Лайлу, привстал на цыпочки и помахал рукой:
— Привет.
— Привет, — Лайла расплылась в улыбке. — Я — Лайла.
Пятый, обняв брата в ответ, приподнял его и повернулся к Куратору спиной:
— А это Миранда, — сказал он Клаусу. — Она принесла пирог. И подарки.
Куратор сдержанно улыбнулась и склонила голову на плечо.
— У меня ещё с собой есть хорошее настроение, — фыркнула она. — Ну же, Пятый, покажи мне своего брата нормально, а не только красивые глаза.
Будто в ответ на её реплику, Клаус хлопнул Пятого по плечу и захохотал:
— Пусти, пусти меня, эй!
Пятый нехотя выпустил его из рук. Лайла как раз стянула варежки и шапку с оленями, и как только Клаус выдохнул:
— Очуметь, у меня теперь ещё одна сестра! — и раскинул объятия, крепко его обняла. Клаус закряхтел и закашлялся. — И единственная сестра с такими крепкими объятиями, аххах! Ауч! — он высвободился и кивнул в сторону. — Там в зале Диего уже всем уши прожжужал, что сделал бы тебя, если бы не помешало досадное недоразумение в виде портала. Гости очень ждут твоей версии истории.
— Этот волчара много на себя берёт, — тут же сориентировалась Лайла. Повесила куртку на вешалку и сморщила нос: — Он бы о пощаде взмолился, если бы не этот портал, — и тут же, вместе с чемоданчиком и пакетами с подарками, ушла в ресторан.
— Могу сказать, лишь одно — хорошо, что Диего уже мёртв, — хохотнул Клаус вслед девушке и повернулся к Куратору. повёл руками, явно не в состоянии, что выбрать — поцеловать Куратору руку, пожать руку, обнять… В итоге протянул раскрытую ладонь.
— Миранда! Приятно, наконец, познакомиться с вами. И пирог будет очень кстати!
— Взаимно. Пятый только о тебе и говорит, — Куратор легко стиснула его пальцы своими, а потом вручила свёрток с пирогом. Пятый тут же подхватил её пальто, снимая. Оставшись в красном платье в еловые веточки, она снова забрала у Клауса свёрток и решительно направилась следом за Лайлой.
Пятый повесил их пальто рядом с курткой Лайлы, но с места двинулся не сразу. Клаус успел подобрать свой стакан с лестницы и встать рядом с Пятым.
— Спасибо, что позвал нас, — Пятый нерешительно улыбнулся.
Клаус замер, широко распахнув глаза. Потом закусил губу и наклонил голову. Он был счастлив, и это счастье было заразным. Пятый впервые за долгое время почувствовал себя не счастливее, а счастливым.
— Прости, что пришлось ждать так долго.
Клаус кивнул в сторону дверей в ресторан, и Пятый, прикусив щёку, кивнул ему в ответ.
Нога в ногу, они переступили порог вместе.
Вся их семья была здесь.
Дома.
Вместе.