— Начальник на месте? — обратился к нему, словно к старому знакомому, Даланбаяр.
— На месте, — ответил тот на ходу, — а вам начальник нужен?
— Да.
— А кто именно?
— Товарищ Жала.
— В таком случае это я, — сказал коренастый человек и рассмеялся.
Друзья оробели:
— Мы же вас в лицо не знаем…
— Ничего, ничего, пойдемте в контору, еще немного, и мы разминулись бы, — сказал он, приведя их в маленькую неуютную комнату, усадил за стол и приказал: — Рассказывайте!
Внимательным, терпеливым слушателем оказался товарищ Жала. Он ни разу не прервал их сбивчивый рассказ и, только когда друзья умолкли, сказал:
— Вы оба можете стать шахтерами. Эта шахта — первенец монгольской тяжелой промышленности, и ваше желание трудиться здесь заслуживает одобрения. Мы недавно посылали в ваши края своего агента по набору рабочей силы. Если бы вы с ним встретились, вас доставили бы сюда без всяких хлопот на машине. Ну да ладно, главное — вы здесь. Пока мы поселим вас вместе, а позже, когда обзаведетесь женами и ребятишками, дадим квартиры.
Упоминание о женитьбе смутило Бадрангуя. А Даланбаяр воспринял это как должное.
— У вас тут и знакомых нет?
— Нет!
— Тогда пойдемте ко мне, переночуете, а завтра выделим вам комнату, и вы заживете, как князья, — пошутил Жала.
На душе у друзей стало легко и радостно: встретили хорошего человека, определились на работу, завтра у них будет жилье — чем плохое начало?
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
В штреке, где лежал Дорж, было тихо. Слышалось только его слабое дыхание, да изредка потрескивали крепления, словно изнемогая под тяжестью земли. Внезапно раздался знакомый гул. Он постепенно нарастал. «Наверно, пустили вагонетку, — решил Дорж. — Она должна проехать мимо. Надо посигналить фонариком». Он напряг все силы, пытаясь дотянуться до угасающего фонаря и взять его в руки, но так и не смог… Совсем недавно фонарик весело сверкал на его шахтерской каске. Он попробовал приподняться и схватить фонарь двумя руками, но тут же рухнул снова на землю. «Видно, что-то случилось с головой! Да откуда здесь взяться электровагонетке, когда поблизости и рельсов-то нет!» — с грустью подумал он.
Вагонетка прошла стороной, и гул ее мгновенно стих.
Дорж, как и его учитель Бадрангуй, работал в две смены: дневную и ночную. Мелькали за сутками сутки, складываясь в недели, — так незаметно пришла зима. Бадрангуй относился к Доржу сдержанно, порой даже холодно, и Дорж не мог не ощущать этого. Уянга время от времени приезжала домой на субботу и воскресенье, и тогда вдвоем с Доржем они отправлялись в кино либо на танцы или уединялись в каком-нибудь укромном месте и вели нескончаемые беседы.
Чаще всего их беседы касались воспоминаний о школьных годах. Эта далекая пора казалась им такой счастливой! Только теперь Дорж и Уянга осознали, что память об этом времени они сохранят навсегда.
Однажды Уянга проговорилась, что родители не одобряют ее дружбы с Доржем. Такая откровенная неприязнь со стороны Бадрангуя ошеломила Доржа. Сколько раз он порывался поговорить с матерью или Бадрангуем, выяснить у них, что произошло когда-то между отцом Доржа и Бадрангуем и в какой мере это касается Доржа. Но в последний момент у него не хватало духа, и он опять откладывал этот очень важный для него разговор.
Случай, о котором пойдет речь ниже, произошел в один из дней, когда бригада Доржа работала в ночную смену. Незадолго до этого бригада получила новую технику — небольшую проходческую машину. Она смело вгрызалась в угольный пласт толщиной в несколько метров и дробила его приспособлениями, похожими на слоновьи бивни! И управляли этой машиной всего два человека. Шахтеры прозвали ее «горным слоном». Однако на пути новой техники всегда возникает множество препятствий. Так было и с машиной. Прежде, когда пользовались отбойным молотком, бригада успевала спокойно ставить крепления. Угнаться же за проходческой машиной было никак невозможно, и она подолгу простаивала. Так что фактически от новой техники не было никакой пользы. Шахтеры, естественно, с таким положением мириться не могли и в конце концов нашли выход из положения. Пока машина острыми зубьями вгрызалась в угольный пласт, они подготовляли крепильный материал и в считанные минуты, остававшиеся между вырубкой угля и подачей его на конвейер, возводили прочные крепления. Тут зевать не приходилось, каску на голове поправить было некогда. Ежесекундно слышалось: