— Бадрангуя-то, слышали, ночью увезли.
— Его не наградили к празднику, вот он из зависти и поджег юрту с подарками.
Слухи эти достигли ушей человека, который, совершив свое черное дело, скрывался в одной из юрт поселка, как тарбаган[18], загнанный в нору. Он все время дрожал от страха за свою шкуру, но, услыхав, что в поджоге обвинили Бадрангуя, облегченно вздохнул и покинул свое убежище. Человека этого звали Данзан. С наслаждением вдыхал он свежий воздух улиц и благодарил бога за то, что опасность миновала, а пока суд да дело, все запутается так, что нельзя будет найти никаких концов. Данзан определенно родился под счастливой звездой! Все убеждены в том, что юрту поджег Бадрангуй из зависти к Даланбаяру. Это очень правдоподобная версия!
Данзан, маленький желтолицый человечек, всего несколько месяцев жил и работал в Налайхе. У отца его, крупного богатея, еще несколько лет назад, в двадцать девятом году, конфисковали имущество. Ему оставили достаточно скота, чтобы семья могла существовать безбедно. Но это его не устраивало. Где былые почет и слава? Народная власть лишила семью Данзана не только несметных богатств, но и их производного: почестей, власти, возможности распоряжаться чужими судьбами. Данзан проникся глубокой ненавистью к государственному строю, ставшему на защиту неимущих и обездоленных. И чем ощутимее были успехи государства, тем ярче разгоралась его вражда, тем сильнее кружила ему голову мысль о мести. Много бессонных ночей провел он за подсчетами прибыли, которую он мог бы извлечь из отцовского имущества, если бы его не конфисковали! Но делать было нечего, и Данзан стал подыскивать себе выгодное занятие. Вскоре он наловчился доставать дефицитные товары в столице и продавать их втридорога в худоне — иными словами, сделался махровым спекулянтом. Это, с позволения сказать, «занятие» давало ему возможность избегать общественно полезного труда, который еще с детства вызывал у него отвращение. Он рассчитывал просуществовать таким образом до конца своих дней, но был разоблачен, неоднократно предупрежден и под угрозой судимости вынужден был определиться на работу в Налайхе. Он быстро вошел в доверие к рабочим, и в минуты отдыха запросто болтал о разных новостях. Была у Данзана еще одна слабость — любил он, когда его хвалили. Самая ничтожная похвала приводила его в восторг. Он ловко орудовал отбойным молотком, и товарищи его добродушно посмеивались: «Гляди, Данзан, будешь так вкалывать — ударником заделаешься!» Эти слова пришлись ему по сердцу, и он старался изо всех сил.
Одним из первых пришел Данзан на торжественное предмайское собрание и с нетерпением ждал, когда огласят список награжденных. Однако, сначала к его удивлению, а затем разочарованию, сменившемуся вспышкой острой ненависти, своего имени в списке он не обнаружил. По дороге из клуба домой его злобные тонкие губы беспрестанно шевелились. «Ну, погодите, — шептал он, — посмотрим, как вы будете делить свои премии». Этой же ночью он совершил поджог.
Узнав, что подозрение пало на Бадрангуя, он успокоился. Однако радость его оказалась преждевременной: осенью того же тысяча девятьсот тридцать восьмого года его арестовали.
Зато в судьбе Бадрангуя наступил перелом. Однажды его пригласили к следователю, который уже неоднократно его допрашивал. Следователь сообщил, что на место преступления была послана новая комиссия, и выводы, которые она сделала в результате расследования, свидетельствуют в его, Бадрангуя, пользу. Следователь, желая увидеть впечатление, произведенное его словами, внимательно посмотрел на Бадрангуя, но у того не дрогнул ни один мускул на лице, только побелели фаланги крепко сцепленных пальцев. Затем он добавил, что обнаружен и арестован истинный поджигатель. На сей раз на лице Бадрангуя появилась слабая, недоверчивая улыбка. Чтобы скрыть радость за Бадрангуя, следователь нарочито сухим тоном продолжал:
— Показания относительно вашей жизни в монастыре мы тоже тщательно проверили. Они оказались правдивыми. Итак, вы свободны, товарищ Бадрангуй, — сказал он, пожимая Бадрангую руку.
Как долго ждал этих слов Бадрангуй! И наконец дождался. Впрочем, он всегда был уверен, что истина восторжествует. Но ему сообщили об этом так лаконично и просто!..
— Получите необходимые документы и возвращайтесь в Налайху! — посоветовал следователь, предварительно извинившись за ошибку: времена суровые, и тщательная проверка была необходима. — Впрочем, можно и не в Налайху. Но там вы один из передовых рабочих, да и привыкли, по всей вероятности, к шахтерскому труду. Почему вы молчите, Бадрангуй? — Он оторвался от бумаг и удивленно взглянул на Бадрангуя.