А вот и забой. Только тут Дорж обнаружил, что он и Дарийма основательно отстали от остальных. Взглянув на осунувшееся лицо девушки, Дорж спросил:
— Что с тобой, Дарийма? Ты нездорова?
— Ничего особенного. Просто не выспалась.
…Когда машина по окончании смены доставила рабочих в поселок, Дарийма подбежала к Доржу.
— Всего хорошего, Дорж, — сказала она. — Будь счастлив! — И убежала, прежде чем он успел что-либо ответить.
Дорж ошеломленно посмотрел ей вслед. При ярком свете луны была отчетливо видна ее удаляющаяся фигура, и ему неудержимо захотелось снова увидеть темные в крапинку глаза, взирающие на него с грустью и любовью.
Долгожданное и тем не менее неожиданное освобождение принесло Бадрангую много радости. Он был исполнен нетерпения поскорее вернуться домой, в Налайху, увидеть Долгор, сообщить ей, что его репутация не запятнана. Но мысль о том, что все окружающее будет напоминать ему о коварстве Даланбаяра, а постоянное соприкосновение с ним будет для Бадрангуя тяжелым испытанием, омрачала эту радость.
Существует поговорка: «Плохую славу не потеряешь; доброе имя — не найдешь», и невзирая на то, что у Бадрангуя имеются документы, подтверждающие его невиновность, всегда найдутся люди, которые усомнятся в его честности, и оправдаться перед ними будет нелегко. И сколько ни утешал себя Бадрангуй, что он чист перед людьми, что пострадали не они, а он — жить под подозрительными взглядами ему представлялось нестерпимым. В результате длительных размышлений он предпочел остаться в Улан-Баторе, а через своего знакомого сообщил об этом Долгор, прося ее приехать к нему. Дни его были наполнены нетерпеливым ожиданием. «Вот приедет Долгор, — думал он, — и мы начнем с ней новую жизнь. Ничто больше не будет связывать нас с Налайхой, все печальное останется позади — из прошлого я возьму только ее».
Но Бадрангуй заблуждался. Не удастся ему вычеркнуть из памяти подлость Даланбаяра. Бадрангуй отнюдь не имел намерения выяснять отношения с Даланбаяром и тем более мстить ему; в душе у него осталась незаживающая рана. Бадрангуй прекрасно понимал, что подлый поступок Даланбаяра объясняется его болезненной подозрительностью, и это в какой-то мере служило ему утешением; но он так же хорошо понимал, что Даланбаяр в полной мере отдавал себе отчет в том, чем чревата его подлость.
Шли дни. С первых минут Бадрангуя поглотили заботы о хлебе насущном. Нужно было кормиться, платить за жилье, немного приодеться: все его вещи остались дома, в Налайхе, и, кроме одного старого костюма и легкого пальто, у него ничего не было. Он обил много порогов в поисках работы. В нескольких местах, где для него наверняка нашлась бы работа, ему отказали. Со дня на день должна была приехать Долгор, а он все еще не был устроен.
Его охватило отчаяние.
Бесплодные поиски значительно поубавили оптимизма у Бадрангуя. И тогда в голову ему пришла спасительная мысль: он должен отыскать Галсана!
Это оказалось нелегкой задачей, и для того, чтобы ее разрешить, он исколесил весь Улан-Батор. Сэржмядаг прямо ахнула при виде нежданного гостя.
— Ну ты, парень, как из-под земли явился! — приветствовала она Бадрангуя и тут же принялась накрывать на стол.
Вернувшись вечером домой, Галсан был приятно удивлен появлением Бадрангуя. Он внимательно выслушал его рассказ и спокойно сказал:
— С человеком может всякое случиться. Хорошо, что все позади. А о работе не тревожься. Постараемся завтра все устроить.
Бадрангуй успокоился — уверенность Галсана передалась ему.
На следующий день Галсан и Бадрангуй отправились на Промкомбинат. Там без всяких осложнений Бадрангуя оформили на работу и предоставили место в рабочем общежитии.
Итак, Бадрангуй стал грузчиком. В обязанности его входило разгружать шерсть, присылаемую из худона. Работа эта на первый взгляд казалась несложной, но она требовала много физических сил. Бывало, вскинет Бадрангуй вьюк с шерстью на спину, и ноги от непривычной тяжести подкашиваются. Сила его постепенно восстанавливалась, он приспособился к новой специальности и приобрел новых товарищей. Казалось бы, все налаживалось. Прошел месяц, Бадрангуй получил первую зарплату, а Долгор все не приезжала.
Каждое воскресенье Бадрангуй выходил из дому с намерением поехать за ней в Налайху, но его решимость быстро улетучивалась, и он возвращался домой, так и не осуществив своего намерения. Со временем ожидание стало настолько томительным, что Бадрангуй готов был отправиться за любимой пешком, но он не осмелился появиться в Налайхе.