- Даже она не сможет воскрешать! – возразил Светоч. – Только Богу это подвластно!
- Она не воскресить может, а время вспять обратить! – горячо заговорил Шакс. – Вот в чем секрет!
- Я за книгой пойду! – я вскочила на ноги, бросилась к двери, но он остановил меня:
- Погоди! Не трать время! Просто мысленно попроси ее, чтобы она здесь появилась!
Точно! Ведь можно же просто попросить!
Любаша подошла ко мне и взяла за руку.
- Книга, призываем тебя! – мысленно приказала я, чувствуя ее энергию, вытекающую из маленьких ладошек. – Сюда! Сюда!
Громко просвистело рядом с моим лицом, и я услышала тяжелый хлопок. Что-то упало на пол. Открыв глаза, я увидела книгу и упала перед ней на колени. Схватив ее, я закрыла глаза и, прижав к груди, зашептала:
- Спаси мою бабушку! Пусть она будет жива!
Ничего не происходило. Лишь тяжелая тишина давила на виски. Я боялась открыть глаза, боялась увидеть, что все осталось как прежде и тело Тины лежит на полу с страшным, безразличным взглядом, устремленным в потолок.
И тут раздался громкий крик отца Николая:
- Врешь, паскуда! Бесовское племя! Врешь! Специально говоришь, чтобы наш путь изгадить! Богом, богом мы помазаны на благое дело! Испокон веков!
Я резко распахнула глаза и поняла, что это момент перед смертью Тины. Словно в замедленной съемке передо мной разворачивалась уже знакомая ситуация. Батюшка схватил нож, бросился на бабку, но я не растерялась и бросилась наперерез. Всем своим телом я впечаталась в отца Николая, и потеряв равновесие, он полетел прямо на Шакса. Нож вошел в демона по самую рукоять, и попадья закричала, когда Шакс медленно опустил голову, чтобы посмотреть на торчащий из него предмет.
- Какого черта?
Батюшка попятился, а Любаша охнула и задержала дыхание. Но разве могло что-то произойти с бессмертным?
Шакс схватился за рукоятку ножа и, вытащив его из своего тела, отшвырнул как можно дальше.
- Осторожнее нужно быть, святой отец. Можно ведь и самому пораниться…
- Бесы! – заголосила матушка, растопырив руки. – Бесы захватили это место! Нет здесь Духа Божьего!
- Конечно, нет, вы его в тот момент отсюда выгнали, когда за нож схватились, - ответил Светоч, указывая на дверь. – Вон отсюда.
Попадья попыталась было схватить Любашу за руку, но она спряталась за спину Шакса и та не посмела подойти ближе.
- Будьте вы все прокляты, нелюди! – прошипела она, и они с батюшкой выскочили из дома.
- А что это было? – бабка обвела всех собравшихся изумленным взглядом. – Я ни черта не поняла…
- Откуда книга у тебя? – Воронча удивленно уставилась на зажатую в моих руках книгу. – Разве ты ее с собой брала?
Светоч тоже как-то странно смотрел на меня, а Шакс сказал:
- Я чувствую вибрации. Вокруг витают энергии… Здесь только что произошла магия…
- Нина? – бабка приподняла бровь. – Ничего сказать не хочешь?
Мне пришлось рассказать им все, что произошло. Я даже не забыла упомянуть, о том, что Шакс признался в любви Любаше, а то мало ли… Все изменилось, возьмет и промолчит. Мужики они такие, даже демонические…
Она покраснела, а Шакс нахмурился.
- Без тебя бы не разобрались…
- Не-а… - я посмотрела на каждого из них радостным, счастливым взглядом. – Куда мы теперь друг без друга…
- Ну, нет… я в вашей компании точно лишний, - демон упрямо тряхнул головой. – Ты хоть понимаешь, что говоришь?
- Понимаю, - кивнула я. – Любовь она и не такое соединяет.
Наши со Светочем взгляды встретились, и все стало понятно без слов.
- Ты-то сама, здесь останешься? – тихо спросил он. – Или только других на словах соединила?
- Конечно, останусь… - прошептала я в ответ. – Я дома.
- Теперь придется батюшку искать, чтобы венчал нас, - сказала Светоч и все головы повернулись к нам. – И как можно скорее.
- Ты что же, внучку мою в жертву готовишь? – проворчала Тина, грозно глядя на него. – Проход потребует, и отдашь ведь.
- Нет больше прохода. Не чувствую я его энергии. Запечатан он навсегда, - ответил отец Сергий. – И жертв никаких не будет. Только счастье.
А ведь любовь – это чувство, которое возникает лишь раз в жизни. Все остальное это влюбленности, которые не оставляют после себя и следа. Любовь не смотрит на внешнюю оболочку, она насквозь видит душу, спрятанную за ней. Она не несет мучений и страданий, а оживляет душу, помогает ей стать чище. Объяснить, что такое любовь – это все равно как разгадать огромную тайну возникновения самой жизни…
Я хочу взглянуть в твои глаза,
В них увидеть света отраженье.
Может быть глаза как бирюза,
Может как души моей забвенье.
Может, цвет печален, как луна,
Может быть напротив – ярким солнцем.