- Альк! - позвала Рыска.
- Да? - тут же отозвался он.
- А тебе нравится, когда кто-нибудь твои волосы трогает?
Альк хмыкнул. Суть вопроса он понял. Ну да, бывали в его жизни женщины, в основном, разумеется, родом из Ринтара, которых очень заводило то, что у него длинные волосы, но ему самому их повышенное внимание к такой детали его внешности было безразлично, - так, элемент игры, не более... Но Рыске он ответил:
- Смотря кто и смотря как.
- А мне можно? - робко спросила она.
- Тебе - да, - разрешил Альк.
Она слегка отстранилась и запустила пальцы в его волосы, отделив небольшую прядь у виска слева и начала плести косичку...
Тут же всё её тело покрылось гусиной кожей. То странное ощущение жжения внизу живота, которое обычно она испытывала, если Альк ненароком слишком уж к ней приближался, накатило снова, на этот раз - с потрясающей силой, так что девушка непроизвольно сжала ноги вместе. А руки... нет, не тряслись: это ощущалось иначе, так, словно через пальцы в её тело вливалось тепло и шло дальше: по рукам, по плечам, к шее, к позвоночнику... Пока она плела, её пробрало до костей, и не выдержав нахлынувших эмоций, Рыска зацепила прядь уже побольше и зарылась в неё лицом, поцеловала, потерлась как кошка.
- Как же я об этом мечтала! - прошептала она, забыв стыдится и стесняться.
А в следующую щепку, сама не зная как, нашла в темноте губы Алька, ощутив весьма настойчивый встречный порыв. Или же Альк почувствовал охватившее Рыску возбуждение и не смог уже сдерживаться, стал жадно целовать и ласкать её, чувствуя, что терпение его на исходе. Это было вполне понятно: на тот момент он больше чем полгода не был с женщиной. Но и взрыв её страсти здорово подлил масла в огонь. Однако предупредить успел:
- Рысь, я больше не могу, я хочу тебя, - хрипло прошептал Альк, внутренне напрягшись. Если откажется сейчас, он, конечно, сможет сдержаться, но это будет ОЧЕНЬ плохо!
- Я... тебя... тоже... - задыхаясь, хотя до конца и не понимая значение сказанного, ответила девушка, и он мгновенно перевернул её на спину и вошел в неё, чуть ли не теряя сознание от охватившего всё тело сладостного ощущения. Даже ноги ей раздвигать не пришлось: Рыска сама раскрылась ему навстречу и тут же, приняв его в себя, застонала от боли вперемешку с наслаждением, - невероятной смеси чувств, которую девушка может испытать в первый раз только с тем, кого по-настоящему любит.
Альк, наоборот, опомнился и остановился.
- Прости, пожалуйста, - прошептал он Рыске в самое ушко. - Тебе очень больно?
- Не очень... Чуть-чуть, - ответила Рыска и сама подалась ему навстречу, снова ища губами его губы, поглаживая его по спине и по плечам. А когда она уже намного смелее вновь запустила пальцы в его волосы, Альк вдруг снова остановился, перестав, казалось, дышать.
- Руки от волос убери, а то... - начал он, но не договорил, потому что «а то» в этот самый момент и произошло.
Вздрогнув всем телом и сдавленно застонав, Альк замер на Рыске, прижав её к кровати. Все его железные мышцы словно растеклись. Уткнувшись ей в шею, он, казалось, на миг отключился, ровно до того момента, как Рыска попыталась осторожно вывернуться из-под его расслабленного и налившегося свинцовой тяжестью тела.
Тогда Альк скатился с Рыски, прилёг рядом с ней на спину, тяжело дыша, и притянул её к себе. Девушка прильнула к нему так доверчиво, что от этого у него сердце сжалось.
Альк был крайне недоволен собой: такое, как он считал, простительно было разве что в первый раз, от недостатка опыта. Однако ничего не смыслившая в делах любви Рыска даже не подозревала о его мыслях. Она вообще мало что поняла, кроме того, что теперь стала женщиной. Но от осознания сего девушка совсем не страдала, - наоборот, была счастлива от того, что отдалась по любви, а не потому, что так распорядилась судьба.
Альк пол-лучины собирался с мыслями, не зная, что ей сказать, а когда наконец придумал и решился было, Рыска вдруг поднялась и заглянула ему в лицо. За окном уже светало, а оттого становилось светлее и в комнате, и потому он довольно отчётливо увидел её. До неё у Алька было предостаточно женщин..., но такого счастливого лица как у Рыски в этот момент он не мог припомнить ни у одной из них, даже когда точно знал, что недовольной его женщина остаться не могла... И как же ей мало нужно было для счастья!