- Ты не равняй себя со мной! - не выдержав его упрямства, заорала путница, - меня учили воевать много лет! У меня есть опыт и совсем другие возможности...
- А у меня есть молодость и желание защищать родину! - уже бесстрашно парировал Альк, - есть родные и друзья, которых я люблю и напрасной гибели которых не желаю! Тем более, что война не прекратится и не подождёт, пока мне исполнится шестнадцать. Всё, что ты сказала, мама - оно так, и ты, конечно, права, что я молод и что ты опытнее как воин, но это не отменяет того, что ты женщина, а я... мужчина! И поэтому можешь хоть охоту на меня объявить, посадить под замок хоть сто раз, но я всё равно вернусь в строй рано или поздно! - он скрестил руки на груди и задрал нос.
Рыска оторопела на миг, но быстро справилась с собой.
- И всё же я попробую. Веди к командиру! - приказала она. - Я сейчас же вас всех сдам!
- Ты этого не сделаешь, - покачав головой, уверенно произнёс сын.
- Почему это? - взвилась мать. - Ещё как сделаю! - она даже развернулась и сделала пару шагов, совершенно забыв, что верхней одежды на ней нет, а на улице всё-таки мороз.
- Потому, что в глубине души ты всё равно гордишься мной, - улыбнулся Альк-младший, - а ругаешься только потому, что сильно переживала. Не надо так, мама... Ты же сама меня таким вырастила!
Рыска ещё немного помолчала, глядя на сына во все глаза, а потом порывисто вздохнула и снова обняла его.
Альк-старший стоял и смотрел на жену и сына с улыбкой. Что Рыска никуда не пойдёт и командиру мальчишку не сдаст, он знал, но прерывать её пламенную речь не было смысла: за два месяца, с тех пор, как они узнали, что парень подался на войну, она сильно испереживалась, и теперь ей просто необходимо было выговориться - так пусть поговорит!
- Пойдёмте обратно в кормильню, что ли? - предложила она наконец, продолжая обнимать сына, - А то тут так холодно...
По щекам путницы струились слёзы - в который раз за этот вечер.
- Нет, мам, подожди, - возразил Альк, отстраняясь, - тут... случилось кое-что. Вы не могли бы помочь? - спросил он, по очереди взглянув на своих родителей. - Мой друг сильно болен. А нам завтра в дорогу.
Часть девятая. Под Дланью Сашия. Глава 5
Большой отряд, человек, наверное, в тысячу, остановился на постой в вешке от города, и сын Рыски был прав: молодежь, ещё не достигшая призывного возраста была в тсетском лагере не редкостью, - мало того, Альк и его товарищи, кажется, были здесь даже не самыми юными.
- Ты это видишь? - риторически спросила Рыска мужа.
- Да вижу, вижу, - со вздохом ответил тот.
- Кошмар, - покачав головой, тихо произнесла путница.
- Времена такие, - философски заметил её муж. Он тоже беспокоился за дальнейшую судьбу сына, но во-первых, теперь точно видел, что в ближайшем будущем ничего непоправимого парню не грозит, а во-вторых, просто мыслил трезвее и логичнее чем Рыска, ставшая в последнее время отчего-то сама не своя. Да и поступок своего отпрыска, а значит и всех юных патриотов, он скорее одобрял.
- Неужели всё так плохо? - снова спросила она.
Альк ничего не успел ответить ей, потому что как раз в этот момент они и дошли.
Сын откинул полог одного из небольших тсецких шатров, сшитых из простого, грубого серого полотна и кивнул матери и отцу, приглашая их войти.
Шатёр, подобных которому вдоль самой дороги стояло великое множество, был рассчитан на десять человек, но в этом было только четверо: трое играли в карты при трепетном свете самодельной свечи, а четвёртый... Четвёртый метался в бреду на своем лежаке. Кто-то заботливо прикрыл парня ещё двумя покрывалами, кроме его собственного, но... это не могло уже помочь.
- Привет, ребята, где вы были? - проговорил, поднимаясь, один из картёжников. - Вы на ужин опоздали, - сообщил он, - Но мы для вас поесть взяли!
- Как он? - коротко спросил сын. При товарищах голос Алька-младшего звучал совсем иначе, чем перед родителями. Это был тон предводителя, лидера, главного здесь человека.
- Да так же, - махнул рукой в ответ парень. И тут заметил гостей, так же, как и остальные присутствующие, мигом бросившие карты и тоже вскочившие.
Судя по выражению их лиц, Рыска была права: не только её сын не справил ещё шестнадцатилетие, и теперь мальчишки (да, именно мальчишки!) испуганно переглядывались между собой.
- Да не бойтесь, это не за вами, - заметив их замешательство, бросил друзьям Альк-младший, - это мои родители. В кормильне встретились... Они могут помочь Даньке. Только выйдите, пожалуйста, а то будете мешать.