- Ну вот, тут кто-то живет, - произнесла Рыска разочарованно.
- Естественно. Но только не сегодня, - заверил её Альк и, толкнув от себя небольшую дверь, слегка пригнулся и прошёл внутрь. Рыскину руку он так и не выпустил.
- Что это? - не поняла она, оказавшись внутри.
- Чудо цивилизации, - пояснил Альк, - всё для вас, госпожа Хаскиль!
Рыска огляделась. В небольшом помещении, размером с ту каморку, в которой она жила, когда училась в Пристани, а может, и меньше, уместились лишь крохотный стол, больше напоминающий табурет на высоких ножках, на котором горел крохотный масляный светильник, узкий топчан, маленькая печка и единственная табуретка. Особой чистоты тут не наблюдалось, но было так дивно тепло, словно топилось тут весь день специально к их приходу.
Путница осмотрелась, и у неё возник закономерный вопрос:
- Это кого же ты ночью на улицу выгнал?
- Почему сразу выгнал? - вопросом ответил Альк.
- А как же?..
- За деньги, разумеется! Снял для тебя этот шикарный номер-люкс.
Рыска всё продолжала стоять и глазеть по сторонам. В давно ставших для неё привычными полевых условиях, навес над головой - и то уже был благом, а уж найти место для ночлега, отдельное от всех да ещё и отапливаемое можно было разве что помечтать!
Конечно, за два года, с тех пор как Альк повернулся к ней такой неожиданной стороной, она много чего повидала, и даже такого, на что, как ей казалось, он вообще не способен. Но почему-то именно сейчас вдруг по-настоящему оценила она все его старания, именно теперь многое поняла... И снова хлынули слёзы!
- Ты долго собираешься стоять и плакать? - серьёзно спросил её Альк, - или ты недовольна?
- Очень довольна! - пролепетала Рыска, сбрасывая кожух и снова бросаясь обнимать своего самого любимого в этом мире человека.
***
...Четыре лучины спустя, когда всё закончилось, а спать из-за одной навязчивой мысли Рыске так и не захотелось, она не выдержала и таки спросила мужа:
- Альк, а помнишь ту песню про двух путников... про нас, которую пел наш сын?
- Ну да... - сонно ответил Альк. Вот он-то как раз-таки спать очень даже хотел, уснул бы через щепку, если бы она его не потревожила.
- И что ты думаешь? - тоном бодрого и готового к подвигам бойца спросила Рыска, садясь на топчане.
- Ничего не думаю. Спать хочу, - честно признался Альк, легко укладывая Рыску обратно в узенькое пространство между собой и стеной. Однако, она тут же затрепыхалась, сбросила его руку и снова села.
- Нет, подожди! - произнесла она, - ты слышал, что он сочинил?
- Конечно, слышал, - уже с лёгким раздражением ответил Альк. - Ложись, Рысь, давай спать. Завтра рано вставать!
Рыска недовольно фыркнула.
- Я всё равно не могу спать! Тут стенка холодная, к тому же, мне тесно! - закапризничала она.
Альк с готовностью сдвинулся к стене и снова попытался уложить жену теперь с другого края топчана.
- А так я упаду! - снова недовольно буркнула она.
- Не упадёшь, - сонно пообещал Альк, крепко обнимая её и прижимая к себе: похоже, поспать ему сегодня не дадут!
- Упаду! - упрямо твердила Рыска, - и теперь мне жарко от печки!
Альк прицокнул языком. С него вдруг тоже слетел сон.
- Пошли обратно в шатёр, - предложил он.
- Да ну, - отказалась жена, - тут теплее. Только немного тесно и неудобно.
- Лучину назад ты об этом не думала.
- А теперь - думаю!
- На тебя не угодишь! - вздохнул он. А потом лёг на спину и уложил Рыску прямо на себя. И в самом деле, топчан был узким и жёстким, от стены явно веяло холодом, а маленькая печь хоть и была до предела раскалена, лучше было пока не прекращать подкидывать в неё дрова, ибо тоненькие стены сарайчика вряд ли могли бы удержать тепло до утра. Словом, было тут не так уж и комфортно, вот только раньше бытовые неудобства неизбалованную Рыску мало волновали... - Теперь хорошо? - спросил жену белокосый, обнимая и устраивая удобнее.
Она пожала плечами.
- Теперь - да. Но ты-то долго так выдержишь?
- Неважно. Спи давай.
- У тебя завтра всё будет болеть! - предостерегла она.
- Спи, говорю!
- Не хочу! - наконец, призналась она, скатилась с него и снова уселась.
- Ты почему в последнее время такая капризная стала? - не выдержав, рявкнул Альк - и тут же пожалел о своей резкости: смутное и какое-то странное, хотя и не связанное ни с какой смертью предчувствие по поводу неё всё никак не оформлялось, но и не проходило уже не первый день.