Рыска прошла через двор, с трудом открыла калитку, огляделась, увидела нужный дом, - тот, в котором светилось окно, и направилась туда. Цепочка следов вела к нему же. О том, откуда в этом доме узнали о заезжей путнице, Рыска, разумеется, догадалась: сплетни по веске разлетаются быстро, этому не стоит удивляться.
Чем ближе она подходила к этому дому, тем сильнее её туда тянуло, и при этом было дико страшно, почти так же, как тогда, перед наводнением!.. Однако, не обращая внимания на два разнонаправленных предчувствия, она всё шла и шла вперёд по глубокому снегу, и дорога казалась бесконечной.
В дом она буквально ввалилась без стука, и на скрип открывающейся двери из-за печи моментально выскочила... нет, не женщина: худенькая девица лет двадцати с небольшим.
У девушки были чёрные волосы, заплетённые в две косы и светлые глаза.
- Ты Саломея? - с порога, не здороваясь, по-ринтарски спросила Рыска.
- Да, госпожа путница, - ответили ей с сильным саврянским акцентом.
- Где больной? - нахмурившись и уже по-саврянски задала Рыска следующий вопрос.
Девица удивлённо дёрнула бровями.
- Здесь, госпожа, идите за мной, - показала она и посторонилась, пропуская путницу в запечный закуток. - Я к печке поближе положила, а то его знобит...
- Да уж, молодец! - с издёвкой произнесла Рыска, сбрасывая плащ и швыряя его на лавку. - Натопила сдуру, а жарища-то ещё хуже холода. Воду ставь на огонь, быстро, - скомандовала она, - дверь приоткрой, пусть подвыветрится, а то дышать нечем... Опа, а ты у нас кто? - от неожиданности спросила она по-ринтарски светленького мальчишку, свесившего с печи любопытную голову.
- Я? Стефан, госпожа путница, - важно и бесстрашно ответил мальчик на том же языке, но без тени акцента. - А Вы вылечите моего папу?
- Я постараюсь, - с ухмылкой кивнула Рыска, - только ты спрячься обратно и мне не мешай! - велела она.
- Понял, - и он тут же исчез за занавеской.
Сердце путницы бешено забилось: мальчик вдруг напомнил ей её собственных детей. Надо бы ему хоть подарить что-нибудь потом, эх...
Зайдя за занавеску, отгораживающую закуток от горницы, Рыска взглянула на больного и сердце её вообще на миг остановилось...
- Лампу неси. Или хоть лучину, тут же темно! - как-то хрипло крикнула она хозяйке дома. Смутное подозрение шевельнулось у неё, но было слишком темно, чтобы его подтвердить или опровергнуть...
Испуганная девушка мгновенно возникла за её спиной, держа в руке зажжённую свечу.
- Сядь в изголовье, - велела Саломее Рыска, - одеяло откинь...
А дальнейшее просто неосознанно вырвалось у неё, ибо она давно уже не поминала Пресветлую божиню:
- О, Хольга...
Часть десятая. Бриллиант. Глава 4
Рыска просто стояла и смотрела на стонущего и мечущегося в бреду человека. Перед ней был старик!.. Да, старик.
И хотя она точно знала, сколько ему на самом деле, выглядел он лет эдак на двадцать старше своего возраста, может, от того, что довелось ему пережить на своём веку столько, что хватило бы на добрый десяток жизней или же от того, что с его помощью изменились в ту или иную сторону тысячи судеб... Или просто потому, что уже долгие годы лучшей подругой его была бутылка - а кто не грешит этим от безделья и ощущения собственной никчёмности? Или может от всех этих ран...
Путница лишь головой покачала: они были повсюду, эти застарелые раны - на левой скуле, на правом плече, шрам чуть ниже виска, частично скрытый спутанными волосами, большое количество мелких и средних шрамов! А левая нога вообще отсутствовала ниже колена - её заменяла деревянная культя... Да уж, а тот-то шрам, полученный им в Иргемаджине и в самом деле терялся на фоне всего остального!
Но всё это было бы не так страшно, если б путница не чувствовала так отчётливо: ОН УМИРАЕТ!
И тогда впервые в жизни, от вида ли калеченого воина или от осознания собственной слабости, ей стало действительно нехорошо: даже показалось вдруг, что её собственная душа рвётся из тела вон! Ощутив дурноту, Рыска схватилась было за печь, но тут же отдёрнула руку: было слишком уж, нестерпимо горячо. А потом она просто попятилась назад, выпала из избы на заснеженный и залитый белёсым светом раннего утра двор, жадно хватая ртом морозный воздух и упала на колени в снег, не в силах ни дышать, ни куда-либо идти, хотя желание было даже не идти, а бежать без оглядки!.. Она долго, огромными пригоршнями черпала свежий снег и пыталась им умываться, но он не помогал: просто таял, стекая водой по её горячим рукам и щекам.