- Кто меня узнает? - переспросил Альк.
- Твои родители, сестра, брат. Дети... наши дети. - Рыска встретилась с Альком глазами. - Скажешь им всем, что я их люблю... Не забудь! - она вздохнула, поднялась из-за стола и стала одеваться. - Я оставлю тебе свою нетопыриху. Её зовут Лада, и когда-то мне подарил её ты... Она уже, конечно, немолодая, но ещё вполне крепкая... до замка уж точно дотянет и троих довезёт. - пообещала путница. - Возьми также и мои мечи, - она сняла с гвоздя и положила ножны с клинками на стол, - так будет безопаснее... А что с ними делать... я уверена, ты вспомнишь: такое не забывается... Да, и деньги мои забери: прокормиться вам всем до весны и на дорогу до замка тут с лихвой хватит. - её кошель лёг рядом с ножнами. - Ну и... собственно, всё.
Рыска умолкла, накинула капюшон, словно по команде, развернулась к двери и, не глядя больше на Алька, вышла во двор. Крыс догнал её на крыльце и привычно по ней взобрался - путница лишь осторожно придержала его, спускаясь по ступеням.
Ладу она просто вывела из сарая во двор, накинула поводья на колья забора, на миг обняла нетопыриху за шею.
- Прощай, моя боевая подруга, - сказала она, - не поминай лихом!
Животное, лучше всякого облечённого даром чувствуя, что происходит, жалобно и тоненько заплакало, прямо как покинутая собака, пытаясь сорваться с привязи и побежать вслед за удаляющейся хозяйкой, но Рыска решительно и быстро шла к калитке - ей было пора. Она завершила свои труды, а значит, скоро дар выжжет её окончательно, и тогда придут крысы... Она не хочет и не допустит, чтобы хоть кто-нибудь увидел то, что за этим последует, и потому сейчас отправится прямиком в лес, да постарается укрыться там так, чтобы никто и никогда не нашёл её останки.
...Внезапно кто-то властно схватил её за руку и развернул в обратную сторону.
- А ты куда? - непонимающе глядя на неё, спросил белокосый.
- Ухожу. - глядя ему в глаза, спокойно сообщила путница.
- Куда?
- Неважно... - она попыталась было высвободить руку, но почему-то не смогла: не от того, что не отпускали, а просто не захотела, просто осознала, что десять лет мечтала снова ощутить эту руку в своей!..
- Альк, не надо, я пойду... - прошептала она, уже судорожно сжимая его пальцы и до ушей заливаясь краской, словно в молодости. К горлу подступили рыдания, и сдерживать их становилось всё труднее... А он лишь всё так же молчал, испытующе глядя на неё.
- Если всё, что ты рассказала мне - правда, а смысла во вранье тут не может быть никакого, - начал Альк, - то почему тогда ты уходишь? По твоим словам получается, что ты занимала в моей жизни одно из самых главных мест... Останься! - попросил он.
- Нет... - всхлипнула-выдохнула Рыска.
- Но почему?!
- Потому, что у тебя теперь другая жена... И она любит тебя! - не выдержав, прорыдала путница, - и мальчик... Ты нужен им!
- А как же ты? - воскликнул белокосый.
- А я всё равно скоро умру!.. - у Рыски сорвался голос. Стало тяжело дышать... Не видя и не слыша больше ничего, она сделала шаг вперёд и уткнулась лицом в Алькову грудь, обхватила его руками, с наслаждением почувствовав, что и он тоже её обнял.
- Ты никуда не пойдёшь... - тяжело дыша, проговорил он.
- Ты что, меня вспомнил? - с надеждой прошептала она, подняв на него глаза.
- Нет. Но женщину, которая искала меня десять лет, нашла, спасла и отдала всё, что у неё в этой жизни осталось, я никуда не отпущу: не имею права да и просто не хочу, - твёрдо произнёс он. Голос его звучал так же, как раньше: Альк всё решил и никого не собирается спрашивать. Рыска и подумать не могла, что это может не злить, а умилять и радовать!
- Но моя смерть... Она же совсем рядом! - напомнила она.
- А это мы ещё посмотрим, - с вызовом проговорил он.
***
...А потом ей стало тяжело дышать: что-то словно сдавило грудь, и вместо дыхания получался лишь кашель.
Когда мало-помалу, преодолевая боль, Рыска смогла несколько раз неглубоко вдохнуть, то и перед глазами хоть что-то появилось, сначала неясное, потом уже более чёткое. А позднее она обнаружила себя лежащей на спине и смотрящей в потолок.