Однако, сердито дёрнув плечами, Рыска отогнала наваждение, но её порозовевшее личико не укрылось тем не менее от внимательного взгляда наставника, про себя тут же обругавшего свой язык.
За четыре года, что прошли с того момента, как Альк и Рыска расстались, ничего не изменилось, - теперь уж и не изменится, наверное... Так она и будет любить его и помнить.
- Откуда я знаю, как они воюют? - не желая больше развивать тему, буркнула тем временем Рыска, а затем сняла с печи сковородку и поставила её на стол.
От картошки исходил такой дивный аромат, что наставник аж облизнулся, забыв обо всём - только ещё раз порадовался, что не отказался от ужина.
Всё нашлось у запасливой Рыски: и вторая ложка, правда, совсем старая и немного погнутая, и слегка зачерствевший хлеб, и маленькая луковица, и три солёных огурца, порезанных к ужину на кружочки, и даже две крохотные выточенные из дерева рюмки - на глоток. Но только девушка и наставник, наполнив их, чокнулись друг с другом и замахнулись, чтобы выпить, раздался стук в дверь.
Крысолов и Рыска удивлённо переглянулись: гостей в такое время никто из них не ждал. Он указал на дверь: кто? Она пожала плечами: не знаю! Он показал на её стакан: пей быстрее! Она понимающе кивнула, выпила и выпучила глаза, но тут же заела огурцом, а затем и стаканчики и фляжка с обжигающе крепким напитком в один миг исчезли в ящике стола при помощи Рыскиных проворных рук.
Она поглядела на учителя и подавила смешок: Крысолов тоже, скривившись, жевал огурец.
- От головы и то лучше было! - признал путник не своим голосом.
Стук в дверь повторился.
Рыска встала и пошла к печи, попутно выдернув из дверной ручки швабру, которую перед ужином догадалась туда вставить.
- Да, войдите, - разрешила она, взяв с пола полено и нацелившись подбросить его в печь... да так и застыла с этим поленом в руке. Хорошо хоть не упала, когда дверь открылась...
На пороге её комнаты, на самом деле небольшой каморки с угла здания, куда с трудом поместились стол, два стула, кровать шириной в пять ладоней и комод, стоял высокий стройный мужчина в чёрном плаще с капюшоном, - такой угрюмый, припорошенный снегом. Из-за плеч его торчали рукояти мечей... Одна из белых кос, заплетённая до самых последних волосков, спускалась из-под капюшона почти до пояса. В одной руке он держал седло, дорогое, красивое, почти новое, с гербом Хаскилей на задней луке.
- Можно мне войти? - глухо спросил он.
Рыска не смогла ему ответить: её словно к месту пригвоздило, да и язык будто к нёбу прилип.
- Да, конечно, - разрешил вместо Рыски Крысолов. - Заходи, садись, мы тут... ужинаем.
Девушка так и стояла возле печки, продолжая жечь саврянина взглядом жёлто-зеленых глаз. Он, надо сказать, тоже смотрел только на неё, молча и не сходя с места.
- Ну заходи уже да дверь закрывай: сквозняк ведь! - гаркнул наставник, чтобы разорвать уже эту повисшую, тяжёлую для всех тишину. Он хорошо представлял себе, что творится на душе у них обоих...
Однако мужчина продолжал стоять и смотреть. И девушка тоже.
Снег начал подтаивать на плаще саврянина от печного тепла; отдельные снежинки уже превратились в капельки. А они всё смотрели, словно не веря...
Крысолов по-стариковски вздохнул:
- Эх, мне б на ваше место! - и, отвернувшись, махнул рукой.
- А-а-альк! - выдохнула наконец Рыска и, выронив полено, буквально с места прыгнула на своего ненаглядного саврянина.
Белокосый отбросил седло и поймал девушку на лету, обнял, поцеловал, не стесняясь присутствия наставника, крепко прижал к себе, то ли со вздохом, то ли со стоном.
Все, что было и не было перестало существовать, забылись все глупости, обиды и разочарования, осталась одна только огромная и всепоглощающая радость от встречи!
Никто из них не видел, как шедшая по коридору смазливая девица, одна из тех, что как правило вылетают ещё до третьего курса, да и в Пристань приходят не учиться, а строить глазки адептам и наставникам, ища среди них того, кого в перспективе можно было бы удачно захомутать, выругалась, зло плюнула на пол и тут же нырнула в соседнюю дверь. Это у неё менее четверти лучины назад саврянский красавчик спрашивал о девушке-полукровке, весьма точно описав Рыску-крыску. Надо же, к этой заумной дуре - и такой мужчина! К Рыске-крыске, а не к ней, красивой! Да ещё и такая трогательная сцена чуть ли не посреди коридора! Тьфу!!! Пойти хоть посплетничать с подругами и позлословить, раз ничего не перепало.