Почему бы не сидеть в офисе и не работать, можно справедливо спросить? А потому что в отличие от нашей команды, другие Наставники обучали своих сотрудников теории и практике, владению Световыми видами оружия, а также техникам боя и прочим подсмотренным нами через стеклянные стены, вещам.
Стас же только и делал, что гонял нас по тестам, которые мы благополучно не сдавали. Точнее я, Егор и Новенький со всем справлялись, но главное было «сдать всем». Все дело, конечно, было в Бельском. Он вообще ничего не сдавал. Мы же топтались на месте, потому что Стас был непреклонен и твердил изо дня в день: пока Бельский не напишет хоть один нормальный тест, мы дальше не продвинемся. Прекрасные перспективы.
Потому-то мы офис и не очень любили. Изредка, только когда подворачивалась какая-то работа мы приезжали, без энтузиазма выполняли ее (все-таки нам же должны платить не за то, что мы вообще есть, а за работу), а затем расходились по домам. В остальном – смысла сидеть здесь не было.
Но не сегодня.
Володя все настроил, портал пошипел, подал признаки активности, яркий, белый Свет вспыхнул, преобразовав арку в один сплошной светящийся проем, чтобы ни одна тень не смогла проскользнуть. Вся комната озарилась ярким Светом, Володя надел свои солнцезащитные очки и взялся за газету. Стас обменялся с Володей любезностями и шагнул в Свет, мы – следом.
Портал, конечно, вел в другой мир, но для Ходящих это было просто дверью. Да, Свет, да необычные врата, да и «огранка» у них была особенной. Однако, прохождение сквозь портал никак не сказывалось ни на здоровье, ни на самочувствие. Мы просто прошли сквозь Свет, который, кстати говоря, строго-настрого запрещалось использовать, и оказались по ту сторону портала.
Эрридон встретил нас привычно. Небольшим домиком для регистрации всех Ходящих Световых. Как и с нашей стороны, здесь за столиком сидел местный Володя, которого звали Барн. Энтузиазма на лице этого «Володи» так же не наблюдалось. Он эти переходы видел по сотни раз на дню, чего ему удивляться?
Поздоровавшись на нэйском наречии местного языка, Стас протянул ему свой пропуск. Барн, тощий, высокий носастый мужчина, проверил свои записи и, обнаружив нас заявленных в списках. Ими обычно Володя и Барн или другая смена, а также портальщики иных миров, о которых мы пока не знали, санкционированно обменивались путем коротких переходов в вечернее время. Тут же пропустил нас к покосившейся дверке, ведущей на улицу. То есть Барн махнул на дверь и занялся пересчетом каких-то стекляшек. Список приглашенных и заявленных на перемещение на завтра у Барна тоже уже лежал на столе, портальщики как правило планово обменивались списками каждые четыре часа.
Было всего лишь начало седьмого по земному времени, когда мы вышли из домика-пропускного пункта и попали в другой мир.
Несмотря на то, что Эрридон был разделен на провинции и обладал достаточно развитой инфраструктурой, девственность природы этого мира была невообразимо прекрасна. Как это ни странно, но трава здесь была зеленее и деревья выше.
Если в Москве в середине апреля еще и метель возможна, то в Эрридоне весна давным-давно пришла, осталась и уходить не собиралась. Трава под ногами и листва на деревьях была насыщенных зеленых оттенков. Воздух настолько чист и прозрачен, что, казалось, даже резал легкие, когда его вдыхаешь, как заточенный клинок против тупого лезвия.
Небо. Вот что было в Эрридоне необыкновенно прекрасно, так это небо. Естественно, я знала об этом только из книжек, где были живописно представлены впечатляющие фотографии или снимки рисунков эрридонцев.
В ясный полдень небо было, как и на земле, ясно-синим. Хотя в Москве за пеленой выхлопных газов и дымов промышленных предприятий, вряд ли можно увидеть настолько насыщенные краски.
В Эрридоне все было по-другому. Цвета здесь были настолько яркими, словно художник, который рисовал это великолепие, только-только наложил краски, которые даже не успели высохнуть. Потому и яркость была «выкручена на максимум».
Сейчас же, поскольку по земному времени уже было после шести, небо окрасилось в лиловые оттенки. Под вечер, когда солнце сядет, вместо звезд на фоне темно-синей бесконечности появится серебристая пелена, которая накроет все небо призрачным сиянием, отражаясь в некоторых растениях и цветах пылающим фонтаном серебристых оттенков.
Утром самые прекрасные, на мой взгляд, краски. Небо расцветало ярко-оранжевыми, желтыми и красными отливами, причудливыми волнами расходясь от солнца в разные стороны.