Однако в долгу я не осталась и буквально душу вытрясла из своего учителя по целительной практике первого уровня, чтобы он хоть основам сражений меня обучил. После долгих и упорных пыток учитель вскрикнул: «Отдам все, только отпусти уже меня!» и поделился информацией: оказывается, можно было рассчитывать после целительства когда-нибудь стать воителем, но, почему-то, не наоборот.
На самом деле мне не нравилось быть пассивной, а именно с этим связана роль целителя. Я хотела действия, активности, драк и схваток! Особенно в последние полгода. Может даже год. А приходилось только залечивать полученные в результате тяжелого сражения за лист лопуха раны сотрудников отдела. Во время поисков разрывов мы иногда блуждали по лесам и полям часами, оттого приходилось пользоваться местными удобствами.
На самом деле, даже несмотря на то, что в Эрридон мы отправлялись не так чтобы очень часто, больше знали по рассказам других Ходящих, мало кому требовались что целители, что воители. Теневики в Эрридоне практически не появлялись. Этот мир был, как бы тавтологично это не звучало, мирным и Теневиков оттуда изгнали уже очень давно. Не совсем, конечно, но по крайней мере усмирили их пыл и порождения теней не бросались на эрридонцев без разбору.
Однако поскольку, понятное дело, невозможно уничтожить Тень целиком и полностью, приходилось допускать мысль о том, что Теневики не исчезли, они просто затаились. И именно поэтому любой разрыв между мирами должен был быть закрыт во избежание любых недоразумений.
И вот как раз эти недоразумения, если таковые, конечно, появлялись, и призваны были решать Световые. Так нас называли за то, что мы умели использовать Свет как оружие, который был единственным средством против Теней.
Ходящими же нас прозвали не мы сами, а иномирцы, потому что, несмотря на довольно развитую инфраструктуру межпространственных переходов, Световые ходили между мирами чаще других.
Взяв ключи от квартиры, я направилась к выходу. Бельский все еще обижался. Когда я вышла, бубнил себе что-то под нос и бурчал о том, как не справедлива жизнь. Что я – последнее существо на земле, было первым пунктом в списке неблагодарностей неблагодарному миру.
Правда, когда я вышла, он сразу же сделал вид, будто психушка по нему не плачет, ибо я вполне могла вызвать санитаров, завидев как он разговаривает сам с собой и обильно жестикулирует.
– Готова? – Все еще обижено бросил мне Бельский.
Хотелось сказать «нет!» и захлопнуть дверь. Но на часах уже было четыре после полудня, скоро рабочий день закончится. А мне не хотелось пересиживать.
– Да, – вздохнув, ответила я, сдержав дополнительный комментарий «индюк налаченный».
Мы спустились вниз к гаражам и сели в Bentley Бельского. Все-таки нам было по пути. Главное, чтобы в офисе никто не решил, что мы теперь встречаемся или вроде того. Позор на мою голову. Бельский славился на всю округу! Мне кажется даже те, кто не имел никакого отношения к нашему департаменту, и то знали, какой Бельский у… дод.
Ехать было недалеко. По шоссе от Выставочной до Беговой по третьему кольцу всего ничего. Разве что пришлось постоять в небольшой надвигающейся в связи с вечерним часом пик пробке. Но к работе мы приехали почти вовремя. То есть в половине шестого. Если поторопимся, в шесть уже можно быть свободной.
Наш офис располагался в башне Nordstar tower на самом верхнем этаже. Правда, это был не официальный этаж и доступ посторонним на него был запрещен. Этажами ниже располагались офисы многих различных компаний и, если не считать рейдов и вылазок в другие миры, мы вполне могли походить на обычных офисных работников, если бы не носили совсем другую форму. Белый верх, черный низ мы надевали очень редко, разве что когда к нам из других стран приезжали делегации с дипломатическими визитами.
А вообще, если на нас посмотреть, мы прям монтеры-лифтеры. Для задумывавшихся предположительных сражений форма должна быть удобной, вот и наша была скорее спортивной. Я старалась не привлекать к себе внимания, пересекая главный холл. Один только Бельский шел с видом Николая Баскова в коридоре из зеркал, гордо задрав голову и, видимо, прокручивая в своей голове гимн самому себе. Позорище!
Пройдя пропускную систему, мы вышли к лифтам и стали ждать. Эти «пули», как я их иногда про себя называла, должны были доставить нас наверх. Двигались они со сверхзвуковой скоростью и зачастую могли заставить попрощаться с обедом.
Поскольку народ еще пока только собирался выходить из офиса людей было немного. Мы с Бельским зашли в лифт вдвоем, на кнопку нужного этажа он не нажимал, зато приложил пропуск к циферблату, раздался тихий писк, двери тотчас закрылись, и мы отправились на закрытый для всех остальных этаж.