— Как? Да разве это возможно! До чего же обнаглели эти сыновья грязной касты!
Вскоре из газет стало известно, что на суде адвокат не сумел защитить Шошибушона.
Шошибушон признал, что после того, как ему нанесли оскорбление, он вскочил в лодку и ударил англичанина. Но главная причина в том, что сахиб разрезал сеть и арестовал ни в чем не повинных рыбаков.
Рыбаки же один за другим показали, что сахиб сеть не резал, а только подозвал их к лодке и записал имена.
Но это еще не все. Несколько односельчан Шошибушона показали, что они в то время совершали свадебную поездку и, находясь недалеко от места происшествия, видели собственными глазами, как Шошибушон вдруг, ни с того ни с сего, набросился на полицейского.
При таких обстоятельствах обвинительный приговор, вынесенный Шошибушону, нельзя было считать несправедливостью. Приговор был суров, так как Шошибушон обвинялся в нескольких преступлениях: побоях, незаконном вторжении в лодку, сопротивлении законным действиям полиции и т. д. Все это подтверждалось исчерпывающими доказательствами.
Шошибушон должен был оставить любимые книги в своем маленьком домике и пять лет провести в тюрьме. Его отец хотел подать апелляцию, но Шошибушон решительно воспротивился. Он сказал:
— Хорошо, что я должен идти в тюрьму. Железные цепи не лгут, а «свобода» за стенами тюрьмы обманула меня, бросила меня в беду. Что же касается общества, то в тюрьме гораздо меньше лжецов и неблагодарных, чем на воле, хотя бы потому, что там меньше места.
X
Вскоре после того как Шошибушона заключили в тюрьму, умер его отец. Больше у него никого не осталось. Правда, был еще брат, но он уже давно работал в Центральных провинциях: там он построил дом, обзавелся семьей и возвращаться на родину не собирался. Все имущество, оставшееся после отца Шошибушона, захватил посредством различных уловок и ухищрений наиб Хоркумар.
Судьбе было угодно, чтобы Шошибушону пришлось в тюрьме перенести больше страданий, чем другим заключенным. И все-таки долгие пять лет прошли.
Снова наступил период дождей. Исхудавший, с опустошенным сердцем, Шошибушон вышел из тюрьмы. Он получил свободу. Кроме нее, за стенами тюрьмы у него ничего и никого не было. Бездомному, одинокому, выброшенному из общества Шошибушону большой мир казался бесприютной пустыней.
Он стоял и размышлял, как ему связать разорванную нить жизни, с чего начать. Внезапно перед ним остановился большой экипаж, запряженный парой лошадей. Вышедший из него слуга спросил:
— Ваше имя Шошибушон-бабу?
— Да.
Слуга распахнул дверцу экипажа и вытянулся, ожидая, когда он сядет.
— Куда вы меня повезете? — спросил изумленный Шошибушон.
— Вас приглашает мой хозяин.
Любопытство прохожих становилось несносным, поэтому Шошибушон сел в карету, не вступая в дальнейшие разговоры со слугой. «Конечно, это какое-то недоразумение, — думал он, — но ведь надо же куда-нибудь идти. Может быть, эта ошибка и будет началом моей новой жизни».
В тот день в небе шла игра облаков и солнца; растянувшиеся вдоль дороги затопленные дождями темно-зеленые рисовые поля пестрели сменой света и тени. Возле базара стояла, накренившись, старая коляска, а неподалеку от нее, у съестной лавки, группа нищенствующих монахов-вишнуитов[41] пела под аккомпанемент гупиджонтры[42] и барабана:
Экипаж двигался, и песня доносилась уже издалека:
Песня слышалась все слабее, все неразборчивее — ее уже нельзя было понять. Но ритм ее взволновал Шошибушона, и он продолжал напевать про себя, придумывая стих за стихом, не в силах оборвать песню: