Тщательно подбирая слова, так до конца и не решив, стоит ли это говорить, я спросил:
— Ты бы хотела стать моей женой?
Ольга застыла и какое-то время молчала, затем подняла на меня заплаканные глаза:
— А ты бы хотел жениться… — она так и не решилась сказать «на мне», а с каким-то странным любопытством вперемежку с удивлением уставилась на меня.
— Я ведь князь, я не смогу стать Вулпесом.
— И всё же, ты бы хотел? — её голос прозвучал настойчивее.
— Я не понимаю, честно говоря, что ты во мне нашла, — осознанно уклонился я от ответа.
— Я и сама не знаю, — всхлипнула Ольга. — Просто ты не такой, как все, ты непохож ни на кого из моих знакомых. Не знаю, как это объяснить — ты особенный, ты умный. Вот даже сейчас! Я совсем не чувствую, что ты моложе меня. Даже наоборот, иногда, когда мы разговаривали, мне и вовсе казалось, что ты намного старше, мудрее. Странно, правда? Ты в свои четырнадцать лет создал зелье невосприимчивости морока! Никто в Славии неспособен на подобное!
Ольга резко замолчала, и кажется, даже испугалась того, что мне наговорила и теперь стыдливо отвела взгляд.
Ольга буквально загоняла меня в тупик. С одной стороны, я понимал, что злить Ольгу не стоит. Я всё ещё помнил, какая она обидчивая и ранимая. Но и с другой…
Да я её даже никогда не рассматривал в качестве объекта вожделения, не то что пожизненно связаться с ней узами брака. Я ведь ей всё время грубил, отшивал и откровенно использовал, даже не скрывая этого. Для меня она была только дочерью врагов, я её ведь даже всерьёз не воспринимал. И тут вдруг — любовь. Нет, хоть сто лет ещё проживи, никогда мне не понять этих женщин.
Я судорожно соображал, пытаясь подобрать правильные слова, чтобы не обидеть Ольгу. Сейчас она взвинчена и импульсивна. Сейчас всё зависело только от настроения девчонки, и оттого, сумею ли я её уговорить. Казалось, я хожу по тонкому стеклу — одно неверное движение, неверное слово и я рухну в пропасть, утягивая следом за собой всю семью.
— Ты же совсем меня не знаешь, — осторожно сказал я.
Ольга не ответила, а только всхлипнула и снова повернулась ко мне спиной.
— И, ты бы хотела стать моей женой? — снова сказал я, но это вовсе не прозвучало, как предложение руки и сердца, скорее, как недоумение.
— Я не знаю, — голос Ольги прозвучал отстранённо.
— Но я не могу оставить княжество — я князь.
Разговор пошёл по второму кругу и практически зашёл в тупик. Нет, не то я говорил, не то делал, и я это прекрасно понимал. Ольга ждала, что я отвечу взаимностью. Но я не мог ей этим ответить. Может быть другой на моём месте сразу среагировал: солгал, тоже признался бы ей в любви, лукавил, изображал пылкую страсть. Но я никогда не умел в подобных делах кривить душой — только не здесь. Это ведь не только её обманывать, но и себя предать, унизить собственное достоинство. Изображать чувства, которых нет — даже бордельные девки и то честнее, они продают лишь тело, но не душу.
Неожиданно Ольга повернулась и со злой обидой уставилась на меня.
— Я ведь даже не нравлюсь тебе, — горько усмехнулась она.
Я молчал. Нужно было что-то говорить. Отвергнутая женщина, чьё самолюбие задели, страшнее взбесившейся нежити.
— Это не так, ты мне нравишься, — попытался я сгладить углы, но получилось паршиво. В воздухе словно бы повисло это недосказанное: «но не настолько, как я тебе». Наверное, лучше бы мне и вовсе было молчать.
— Уходи, Ярослав. Не хочу тебя видеть! — зло выкрикнула Ольга.
— Но почему? — я уже совсем не понимал, как вести разговор.
— Да разве ты не видишь, как это для меня унизительно? Ты стоишь тут и говоришь это всё, только потому, что боишься лишиться родовой силы! Потому что для вас я — лишь выгодная сделка! Чёртова жар-птица, из которой можно выдрать все перья и озолотиться. Думаешь, я совсем дура и не понимаю, что, выйдя замуж за тебя, подарю вам все свои земли и деньги?!
— Я не это имел в виду, я не хотел тебя обидеть, — теперь уже пришлось откровенно выкручиваться и лгать. — Я хотел просто понять. Я надеялся, что мы сумеем договориться.
— Выметайся! Все вы, Гарваны, выметайтесь из моего дома! — закричала она, раскрасневшись от гнева. — Не хочу вас больше видеть никогда! Если бы не вы, мои бы родители были живы! И Виктор, и Элеонора, и Диана… Всё из-за вас!
Я вперил в неё требовательный и жёсткий взгляд, приблизившись:
— Почему ты так сказала?
Раз пошли такие разговоры, здесь было не до условностей. Неужели она всё-таки что-то знала?