Слова бабушки заставили меня глубоко задуматься. В этом году ничего глобального не должно было происходить. До катастрофы на Материке Великих равнин ещё пять лет, как и до начала непростых времён.
Неужели я настолько всё изменил, что эти события начнутся на полдесятилетия раньше? Но может так быть, что нам вовсе не этого стоит опасаться. Или даже именно нам и вовсе не стоит опасаться этих знаков. Слова Кассея как гвоздь засели в моём мозгу: «Об этом не переживай, твоей семье ничего не грозит». И это почему-то вселяло уверенность. Но сегодня я намерился всё же его об этом расспросить. Хватит с меня этих загадок и недомолвок.
— Пока тебя не было, произошло кое-что ещё, — сказал я бабушке, прервав затянувшееся молчание. — Может быть, это немного тебя успокоит.
Бабка вскинула брови:
— Если ты о Родомире Григанском, то я знаю, что у тебя всё получилось более чем хорошо, — снисходительно улыбнулась она.
— Нет, кое-что другое. Знак от предков.
Брови бабушки взмыли вверх, а я, ничего не объясняя, вскочил с места и быстро сбегал в свою комнату. Вернулся я с клеткой, в которой теперь обитал птенец, которого я про себя звал Снежком.
Бабушка настороженно таращилась на воронёнка, пока я ей кратко пересказывал истории о том, как мы сначала с Андреем нашли яйца, а уже после Аркадий показал мне птенцов. Также я высказал версию Аркаши о том, что каждый из птенцов имеет отношение к последнему поколению Гарванов.
— Это определённо знак от предков, — резюмировала бабка, с важным видом уставившись на птенца.
— У тебя хватит сил, чтобы провести ритуал и получить подсказку? Может поймём, что это значит?
Бабка грустно поджала губы и закачала головой:
— Нет, сил не хватит. Но кое-что я и так вижу в этом птенце.
— И что же? — заинтересовано уставился я на неё.
— Белый ворон — знак добрый для нас, я вижу, что это непростой ворон, а вестник рода.
— Как Гарыч? Значит, он тоже будет говорить?
— Как Гарыч, — кивнула бабка. — Вот только это не он, а она. Это самка, она не тебя олицетворяет, Ярослав.
Бабка подняла на меня тревожный взгляд, а я никак не мог понять, что её так напугало.
— Что ты увидела?
Бабка нахмурилась, отвела глаза, закачала головой, долго о чём-то думала, а я ждал, не мешал.
— Говоришь, родители не кормили её? Отказались?
Я кивнул.
— Значит, род не принимает её… — бабка снова уставила задумчивый взгляд перед собой.
— Ты можешь говорить прямо и без загадок? — не выдержал я.
Бабушка со всей серьёзностью уставилась на клетку с птенцом:
— Я и сама не уверена. Время ещё не пришло. Не бери в голову, Ярослав, — резко закончила она, явно давая понять, что этот разговор окончен на сегодня.
Конечно же, меня терзало любопытство, что именно такого она там увидела и что поняла, но настаивать я не стал. Ведьмовские предсказания всегда размыты и загадочны, порой ими можно больше навредить, чем помочь делу. И если бабка говорит, что время не пришло, то так и есть. И когда придёт, она обязательно скажет, в чём именно заключалось послание предков.
— Нам нужно готовиться к поездке в Китежград, — вполне будничным тоном переключилась бабуля на другую тему. — Всей семьёй ехать не обязательно. Софье и Аркадию в этом году лучше остаться дома с Натали. И Злате тоже.
— Мама собирается ехать с нами, — удивился я бабушкиному решению.
На новогодье мы обычно прибывали в императорский дворец все без исключения, брали даже младенцев. И больше всех за это радела именно бабушка. Что же сейчас её заставило переменить своё решение?
— Да и Олега брать с собой, наверное, не стоит, — продолжила она говорить, теперь ворчливо. — Боюсь, опозорит он нас. Он в последнее время сам не свой. Я его трезвым почти не вижу и никакие разговоры его не вразумляют. Натали, вон, жалуется без конца… Может ему желудочной гальки настойки в напитки подлить?
— Нет, плохая идея, — категорично возразил я. — Это только разозлит его, а когда он перестанет блевать и действие зелья пройдёт, возьмётся за старое с ещё большей силой нам назло. Только теперь будет надираться вне дома.
— М-да, — согласилась бабушка, — слухи в княжестве о пьяных выходках главы рода нам ни к чему, ты прав, Ярик.
— А почему ты не хочешь, чтобы мы ехали всей семьёй? — перевёл я разговор в нужное мне русло.
Бабушка издала скорбный вздох, опустила глаза:
— Неспокойно на душе у меня, мой мальчик. Смерть Игоря, Вулпесов, слухи жуткие ходят по империи, а теперь ещё и эти знаки на шабаше… Если дети останутся дома, мне будет спокойнее. Думаю, лучше нам поехать и вовсе вдвоём.