Люди в масках заставили их встать на колени рядом с Анфисой и Наной.
— Отпустите детей, они ни в чём не виноваты, — судорожно умоляла Наталья, не в силах совладать с паникой.
Человек с пистолетом грубо и небрежно толкнул её ногой в спину и холодно отчеканил:
— Заткнись.
Злата тем временем успела пересчитать взглядом людей в масках — восемь человек. Один за спиной, трое у входа, ещё трое стояли у древа и о чём-то переговаривались на незнакомом языке, и один вёл Савелия к родовому древу.
— Выкладывать ойру вокруг древа, у корней, — велел Савелию человек с жезлом Перуна.
Савелий бросил печальный взгляд на Злату, словно бы спрашивая разрешения, но стоило ему повернуть голову, как человек ударил его по ногам так, что домработник вместе с коробом рухнул на землю, сильно приложившись лицом о ящик. Серые камни огненной ойры выспались покатились по земле.
— Выкладывать вокруг древа, — громко повторил человек в маске.
Савелий трясущимися руками начал собирать камни и выкладывать их у корней древа, то и дело бросая виноватые взгляды в сторону Златы, будто бы извиняясь за то, что делает.
— Зачем вы это делаете? Зачем пытаетесь сжечь наше древо? — Злата произнесла это твёрдым холодным тоном, мысленно приготовившись к тому, что за нарушенное молчание её постигнет участь Натальи.
Но вместо ответа, один из людей в масках быстро приблизился к ней, рывком поднял на ноги и уставил на неё холодный, жёсткий взгляд.
— Ты здесь главная? — спросил он.
— Князь уехал, здесь нет главных, — ответила она.
— Значит, сейчас ты здесь главная? Ты хозяйка дома? — этот человек говорил на славийском куда лучше остальных.
— Да, — кивнула Злата, дочь в её утробе сильнее затолклась, словно бы чувствуя страх матери.
— Значит, это сделаешь ты, — сказал человек и достал из кармана продолговатый железный искромёт и протянул его Злате.
— Я не стану этого делать, — собравшись с духом, твёрдо сказала она.
Злата прекрасно понимала, почему люди в масках не желают сжигать древо сами. У восточных народов это считается большим грехом, а уничтожившего древо, по их поверьям ждёт страшное проклятие, которое истребит в отместку весь его род. Конечно же, это было неправдой. Метрополийцы уже которое десятилетие сжигали родовые древа на западной части материка и никое проклятия, уничтоженного род, не преследовало их. Но теперь Злата не сомневалась, что люди в масках — выходцы из Циньской империи.
Человек развязал Злате руки и снова настойчиво протянул искромёт:
— Ты это сделаешь, — с нажимом произнёс он.
— Я не буду, — уверенно повторила она.
Человек в маске с размаху ударил её по лицу, во рту тут же почувствовался вкус крови. Злата схватилась за щеку, медленно повернулась и уставила на него злой взгляд:
— Я не стану сжигать древо, — холодно чеканя каждое слово, произнесла она.
— Значит, она умрёт, — обидчик ткнул пальцем в Наталью.
Его напарник, который держал всех на прицеле, тут же приставил к голове Натальи пистолет. Наталья судорожно сглотнула и зажмурилась, в голос зарыдала Софья, Нана принялась шёпотом молиться.
Человек в маске снова настойчиво протянул Злате искромёт. Дрожащими руками она приняла из его рук холодный металлический предмет.
Мысли тревожным набатом пульсировали в голове. В том, что эти люди наёмные убийцы, сомнений у неё не было. И эти маски… Когда-то ей доводилось слышать об идеальных убийцах из Циньской империи. Они всегда действуют чисто, никогда не оставляют следов, всегда исполняют заказ и никогда не попадаются.
Они сказали, что не убьют их, если они будут делать, то что им велят. Вот только едва ли она была уверена, что их оставят в живых после того, как сгорит древо. Обычно эти люди редко кого оставляли в живых.
С неба послышалось тревожное карканье. Вороны вылетели из воронятни и теперь беспокойно кружили над поместьем. Злата, не чувствуя под ногами почвы, шагала к древу, подгоняемая тычками в спину. Савелий, стоявший поодаль и уже выложивший камни ойры вокруг ствола, затравленно смотрел на неё.
Несмотря на то, что она покорно продолжала идти к древу, всё внутри неё буквально кричало от отчаянья. Разве она могла сжечь древо? Разве могла лишить своими руками семью силы? Могла оборвать связь с ушедшими в Ирий и навсегда лишиться возможности ещё хоть раз увидеть пусть даже призраком Игоря?
Разноцветные листья древа тускло мерцали во тьме ночи. Злата окинула древо грустным взглядом, мысленно прося прощение у рода и Игоря. Светозара забилась изнутри ещё сильнее, отчаянней, словно бы пыталась остановить мать.