— А если она умерла?
— Нет. Она жива.
— Это точно. На королевской башне реют два флага. Флаг Королевы и флаг юной принцессы. И это очень странно.
— Послушай, — стал пояснять Старик. — Власть от королевы переходит к её дочери, потом к дочери её дочери, ну и так далее. Поняла?
— Конечно, — обрадовалась я, вспомнив знакомую фразу, — Король умер, да здравствует король! …то есть королева.
— Ну, ты даёшь! — Эдрин был поражён до глубины души.
— Ну, что ты, Вета, — улыбнулся Старик, — умирать совсем не надо. Слушай дальше. Нашей страной правит Королева со своим мужем Королем. У них есть дочь — Принцесса. Когда приходит время принцессу выдают замуж, а когда у нее рождается дочь, юная принцесса, на Королевской Башне, рядом с флагом Королевы и флагом ее дочери Принцессы, поднимается флаг Рождения. Через год флаг Королевы на Королевской Башне приспускается, и Королевой становится ее дочь, бывшая принцесса, и теперь её флаг становится Королевским. А флаг Рождения окрашивается в цвета Юной Принцессы. Когда Юной Принцессе исполняется 7 лет, цвет её флага опять меняется. Это наступает Время Взросления. И тогда она получает титул Принцессы. А когда она выходит замуж, и у нее рождается дочь, то цвет флага опять меняется. А через год флаг Принцессы поднимается на флагштоке выше остальных, и она становится Королевой. И это уже многовековая традиция.
— А если принцесса или королева умирают, их флаг в тот же миг пропадает. Сейчас на белой башне два флага. Один вдовствующей королевы, а другой юной принцессы. А это значит, что юная принцесса жива, — подвел итог Эдрин.
— Вот только ее флаг давно должен был поменяться и стать флагом принцессы. Ей сейчас время выходить замуж, но флаг до сих пор имеет цвета юной принцессы, словно ей еще нет семи лет. — Добавил Яр и мне стало вообще ничего не понятно.
— Кстати она пропала в день своего семилетия. Но до смены цвета флага. И это очень странно, словно она уснула на время, как в сказке про спящую принцессу и семь принцев.
Мне стало интересно.
— А кто поднимает эти флаги?
— Никто!
— Это как? — в который уже раз удивилась я.
— На Королевскую башню никто не может подняться. Там просто нет двери.
— А мой отец говорил, что Королевская башня — это тоже Велис, — снова добавил Эдрин, — только не обычный, а Королевский. И этот Велис отвечает за Королевскую Власть.
— Подожди, подожди, Яр! Ой, извини, конечно же — Старик. Это что же получается — Принцесса становится Королевой, когда ее мать еще жива? — задала я вопрос Старику.
— Да, и помогает править своей дочери. У вас не так?
— У нас? У нас по-разному. Если страной правит президент, то его выбирают на 4–5 лет, а потом выбирают другого президента.
— Вот видишь, — ухватился Яр за соломинку, — а тот, который был, помогает тому, которого выбрали.
— Если бы, — усмехнулась я. — Правда многие президенты правят несколько сроков, то есть их выбирают снова и снова.
И, не дав Яру сказать ни слова, сразу продолжила.
— А если страной правит король… — и быстренько добавила, увидев насупившегося Яра, — …или королева, то их наследник будет ждать своей очереди, пока существующий монарх не отбросит копыта…, то есть не умрет. Наверное, это правильно…
— Значит, ты считаешь, что впавший в маразм старик будет лучше править страной, чем молодая энергичная женщина, которая имеет поддержку в лице своего мужа и помощь опытной матери? — вдруг спросил Яр.
— Я — нет, — стушевалась я, — а причем тут старик?
— Это он про Кантарион, — усмехнулся Эдрин. — Тамошнему королю уже больше ста лет. А последние лет тридцать у него еще и старческое слабоумие, как говорят в народе — маразм. Народ из страны бежит. Конечно, о каком мудром правлении может идти речь, если сегодня король объявляет войну соседям, и мобилизует все население от младенцев до стариков, а завтра, как ни в чем не бывало, зовет соседей на праздник. Сегодня отменяет почти все налоги, а через несколько дней повышает их же в десять раз.
И, вновь усмехнувшись, добавил.
— Раз двадцать он писал письма нашей Королеве, с требованием женить нашу юную принцессу на его старшем сыне. А тот скончался уже лет восемьдесят тому назад.
— И что, нет никакого наследничка, который помог бы старичку успокоиться?
— Нет, — улыбнувшись, хором ответили ребята.
А я, вспомнив кукольное представление, снова спросила, обращаясь к Яру.
— А сейчас на Королевской башне два флага?