Глава 4
Утром, раскладывая на куске холста, служившим нам импровизированной скатертью, наш завтрак, я обратила внимание, что Яр и Эдрин не торопятся присоединяться ко мне. Они разложили на траве какой-то пергамент и, склонившись над ним, внимательно его изучали. Тихонько подойти, и глянуть через плечо Эдрина было делом нескольких мгновений.
— Ух, ты! — вырвался у меня непроизвольный возглас. И было отчего. Это была карта, и была она… как бы это попонятней выразиться… интерактивной, что ли. Стоило дотронуться до обозначения города, как он увеличивался в размере, проступали улочки и непонятные мне значки. Снизу у карты оставалось немного пустого места. И там проступали написанные ровным четким почерком слова. Но прочитать текст я не успела. Старик свернул карту и быстренько убрал ее в свою котомку.
— Обыкновенная карта, — сказал он мне просто и буднично, — такую в каждой лавке купить можно.
Вот только, говорил он всё это, не глядя мне в лицо, отвернувшись в сторону, и я поняла — врет. Но с другой стороны, а почему он должен мне доверять? Мы знакомы то — всего ничего. Но мне стало обидно, и я забралась в повозку, вроде как повозиться с замком рюкзачка.
А на самом деле мне надо было подумать, проанализировать свои сны.
И что мы имеем на сегодняшний день, что мне там приснилась…
… Илай столкнула мать в омут.
Анилай с головой уходит под воду, всплывает, пытается выбраться, но стенки чаши высокие и ей никак не удается ухватиться за край, а вода… вода розовеет. Анилай рассматривает свои руки. На них кровь. Кожа на пальцах ободрана, они кровоточат. Она проводит рукой по внутренней стенке чаши. А я, каким-то шестым чувством понимаю — стенки омута шершавые, как наждачная бумага. Это об них Анилай поранила руки. Я смотрю во все глаза, и не знаю, как помочь ей выбраться из воды, понимая, что руки я ей не смогу подать, и не потому, что я стою далеко от чаши, а потому, что это — просто сон. Сон!
Стоп. Но, когда Анилай погибнет на корабле, в тот момент она уже будет сильным магом. Я помню огненные шары, которые она посылала. Значит…
Я прокручивала, словно в замедленном фильме, увиденной мною сон.
Значит это Серебряный омут, и девочка, каким-то образом, смогла привести сюда мать. Значит….
…Но тут, сверху послышались голоса. Кто-то спускался по вырубленным в скале ступеням. И в тот же миг мы, все втроём, очутились в спальне Илай. С Анилай ручьем стекала вода. Она с изумлением смотрела на свои ободранные ладони, а те, прямо на глазах, покрывались свежей кожей.
— Никому не говори, — прошептала Илай, глядя прямо в глаза матери, и Анилай мешком сползла на пол. Её всю затрясло, а потом …потом, она медленно поднялась.
— Где я? Что со мной?
— Ты упала, мама. Я испугалась, и хотела дать тебе воды, но кувшин выпал из рук.
И принцесса указала на разбитый кувшин, непонятно откуда появившийся на полу.
— Поэтому я вся мокрая?
— Да. Поэтому…
Так-так… Надо подумать.
Это что получается? Дилай, и даже всемогущий Эрлих утверждают, что королева Анилай слабый маг, а еще Аскар Хлей говорил, что год назад она вдруг стала гораздо сильнее. И теперь я знаю, почему это произошло. Потому, что Илай искупала мать в Серебряном омуте. Это она сделала свою мать сильнее. Вот только, это ничего не дало. Анилай все равно погибла. Как же должна была переживать девочка, что, уходя с корабля, не смогла взять мать с собой.
Но неужели Аскар Хлей настолько серьёзный враг, что его все боятся? Но он не показался мне настолько опасным. С другой стороны, как там говорила Илай — «Бабушка сказала мне — держи друзей близко, а врагов ещё ближе». Значит о том, что советник ей не друг она знает. А Эрлих говорил, что проблемы с Велисами начались уже давно, по крайней мере лет тридцать назад точно. Так что Аскар Хлей не мог быть тем врагом, которого опасалась королева, Так мелкая сошка, но чтобы она не переросла в проблему ее надо держать на виду, приглядывать надо…