– А я думал, что ты крутая репортерша.
– Да. Но, как правило, я все делаю легально.
– Как правило?
– Хочешь – верь, хочешь – нет.
– Но это, – Бобби взмахом руки указал на громоздящееся в темноте таинственное оборудование, – даже не аппаратура для наблюдения. Это просто устройства для экспериментов в области физики высоких энергий. Таких больше в мире не существует, так откуда возьмутся законы, защищающие их использование?
– Это притянуто за уши, Бобби. Ни один судья на планете не купится на такой аргумент.
– Притянуто или не притянуто, я говорю тебе: успокойся. Я пытаюсь сосредоточиться. Система контроля задачи здесь не так уж приветлива к пользователям. Давид даже голосовой активацией не пользуется. Может быть, все физики так консервативны – как и все католики.
Он продолжал упорно трудиться над программой, а Кейт внимательно на него смотрела. Таким оживленным она его никогда раньше не видела, а тем более – настолько сосредоточенным на чем-то. При этом его, похоже, совершенно не мучили никакие угрызения совести. Он и вправду был непростым человеком.
«Вернее сказать – неполноценным», – с грустью подумала Кейт.
Палец Бобби повис над клавишей включения.
– Готово. Ну, начнем?
– А запись включена?
Он постучал кончиком пальца по софт-скрину.
– Все, что проскочит через «червоточину», попадет сюда.
– … Ну ладно.
– Три, два, один.
Он нажал на клавишу.
Экран потемнел.
Из темноты, подступавшей со всех сторон, донесся негромкий басовый гул – это включилась гигантская аппаратура «Червятника», и колоссальные силы собрались для того, чтобы пробить дырочку в пространстве-времени. Кейт показалось, что она ощущает запах озона и чувствует покалывание разрядов электрического тока. Но возможно, это было игрой воображения.
Операция у них прошла как по маслу. Пока Бобби обзаводился нелегальным доступом к оборудованию «Червятника», Кейт обрабатывала особняк Биллибоба – вычурное псевдобарочное строение, стоящее в лесу вблизи границы национального парка «Маунт Рейнир». Она сделала достаточное количество фотографий для того, чтобы составить приблизительную карту дома снаружи и его окрестностей, и в нескольких точках для уточнения она использовала показания прибора GPS[27]. Этого – а также сведений, которые Биллибоб щедро сыпал репортерам из модных журналов в разговорах о том, как у него все роскошно в доме продумано и расставлено, – хватило Кейт для того, чтобы нарисовать и подробный план дома изнутри, и здесь тоже не обошлось без данных GPS.
И вот теперь, если все пойдет как надо, этих данных должно будет хватить, чтобы установить связь через «червоточину» между «святилищем» Биллибоба и этим доморощенным наблюдательным постом.
… Софт-скрин засветился. Кейт наклонилась к нему.
Изображение было сильно искажено. Она видела перед собой освещенный оранжево-коричнево-желтый кружок и смотрела на него словно бы через серебристый туннель. Появилось ощущение движения, по изображению проползали пятна света, но деталей Кейт различить не могла.
– Ни черта не вижу, – сердито объявила она.
Бобби прикоснулся пальцем к экрану.
– Спокойствие. Сейчас подключу программу борьбы с искажениями.
– Это как?
– Устье «червоточины» – это не объектив камеры, не забывай. Это крошечная сфера, на которую со всех сторон в трех измерениях падает свет. И это шаровидное изображение вдобавок сильно искажается при его передаче через саму «червоточину». Но мы все можем исправить с помощью несложной программы. Это довольно забавно. Она основана на тех программах, которыми астрономы пользуются для исключения атмосферных искажений, мерцания, дымки и рефракции, когда изучают звезды…
Изображение неожиданно прояснилось, и Кейт ахнула.
Они увидели массивный письменный стол, над которым висел шарообразный светильник. На крышке стола в беспорядке валялись бумаги и софт-скрины. Позади стола стоял небрежно отодвинутый стул. На стенах висели программы представлений и диаграммы рейтинга.
Здесь царила роскошь. Обои, судя по всему, были английские, ручной работы – наверное, самые дорогие в мире. На полу лежали две носорожьи шкуры с раззявленными пастями, выпученными стеклянными глазами и гордо торчащими даже после гибели рогами.
А еще на стене висел простенький анимационный дисплей, на котором красовалось непрерывно возрастающее число, под которым значилось: «ОБРАЩЕННЫЕ». Человеческие души тут подсчитывались, будто проданные суши-бургеры в каком-нибудь ресторане быстрого питания.
Изображение было далеко от совершенства. Темное, зернистое, местами неустойчивое – то замирающее, то вдруг рассыпающееся облачками пикселей. И все-таки…
– Не могу поверить, – выдохнула Кейт. – Получается! Словно бы все стены на свете превратились в стекло. Добро пожаловать в аквариум с золотыми рыбками…
Бобби еще поработал с софт-скрином и сделал так, что реконструированное изображение повернулось на экране.
– А я думал, носороги вымерли.
– Теперь – да. Биллибоб участвовал в консорциуме, который приобрел последнюю пару у частного зоопарка во Франции. Генетики пытались спасти носорогов как вид для будущего: хотели сохранить генетический материал – яйцеклетки, сперму и, может быть, даже зиготы. Но Биллибоб опередил их. Поэтому он теперь является владельцем последних носорожьих шкур на Земле. Неплохой бизнес, если посмотреть с одной стороны. Теперь эти шкуры стоят баснословных денежек.
– Но ведь это противозаконно.
– Вот именно. Но ни у кого не хватит пороха затеять судебный процесс против такой важной персоны, как Биллибоб. В конце концов – грянет «День Полыни» и все носороги так или иначе исчезнут, так какая разница? А ты можешь как-то повертеть эту штуковину?
– В каком-то смысле. Могу увеличить изображение, могу сделать четче какие-то детали.
– А можно взглянуть на эти бумаги на столе?
Краешком ногтя Бобби прикоснулся к нужным местам на экране, и фокус постепенно переместился к груде бумаг на письменном столе. Устье «червоточины» словно бы разместилось в метре над полом и метрах в двух от стола. Кейт гадала, не оно ли это – крошечная блестящая бусинка, повисшая в воздухе. В итоге листки бумаги стали за счет перспективы казаться более короткими. Кроме того, никто не думал раскладывать листки так, чтобы кому-то было удобно их читать; многие листки лежали текстом вниз, а некоторые были закрыты другими листками. И все же Бобби удалось кое-какие бумаги выделить, развернуть, убрать искажения, «почистить» изображение с помощью особой программы, и в результате Кейт смогла получить впечатление о том, что собой представляла большая часть бумаг, разложенных на столе.
В основном это была обычная корпоративная писанина – леденящие сердце свидетельства промышленного масштаба добычи душ легковерных американцев. Но – ничего противозаконного. По просьбе Кейт Бобби поспешно показал ей все разбросанные по столу листки.
И вот наконец она увидела то, что ей было нужно.
– Стоп, – сказала она. – Увеличь… Прибавь резкость… Отлично, отлично.
Это был отчет – технический, убористо напечатанный, полный цифр и посвященный побочному воздействию допаминовой стимуляции на пожилых людей.
– Вот оно, – выдохнула Кейт. – Можно сказать – с пылу с жару. – Она встала и начала ходить по залу, не в силах сдержать возмущение. – Каков мерзавец! Нет уж, горбатого могила исправит! Кто был наркодельцом, наркодельцом и помрет. Вот бы раздобыть снимочек, как Биллибоб сам это читает, а еще лучше – подписывает… Бобби, нужно разыскать его.
Бобби вздохнул и откинулся на спинку стула.
– Об этом надо просить Давида. Я могу вертеть и увеличивать изображение, но пока понятия не имею о том, как заставить эту червокамеру панорамировать.
27
Global Positioning System – глобальная навигационная спутниковая система, система определения местонахождения.