- Не знаю, насколько правильно это будет, но все же я осмелюсь просить вас еще об одном одолжение – вы не могли бы сжечь тела моих ребят, и дать мне время прочесть над ними молитву богу Цизгесу, чтобы он забрал их души?
- Конечно, – я радушно улыбнулся, – я и сам хотел вам предложить это.
После того, как я рассказал Камире о желание герцога, она тут же вызвалась помочь, и уже через три минуты, все воины покоились на ветвистых подложках, сплетённых эльфйко специально из очень тонких веток, чтобы было проще поджечь. Полив из двух оставшихся баночек с маслом все тела, мы с Корой под негромкую молитву лорда Камерти, подожгли с двух сторон братский костер, который за минуту занялся жарким пламенем, унося с собой тела погибших не на своей войне мужчин.
Когда костер уже пылал не на шутку, вернулся Горди, ведя за собой десять серый лошадок разных тонов, которые покорно шли за ним, словно дрессированные. Усадив Кору на лошадь, которая не довольно зашипела, когда я дотронулся до ее покалеченной руки, и сам взобравшись на единственную здесь кобылку, повел свой отряд обратно, к тому, что осталось от замка ветров.
ГЛАВА 8. ОРДЕН ЧЕРНОГО ПЛАМЕНИ.
Подъезжали мы к замку в полной тишине, никто, даже лорд Дестаф не проронил не слова. Снега на ближайшие километры не было, хотя по округе его было по щиколотку, вместо белых снежинок, под копытами коней хрустела пожухлая трава, окроплённая кровью. Тела слева, тела справа, тела сзади и спереди, куда не глянь, в разных позах, явственных и не очень лежали люди, ящеры, кошки, у некоторых из которых кристальные глаза смотрели в небо. Подъезжая к покалеченным стенам, мы увидели еще более жуткую картину, помимо свисающих со стен замка воинов, нашего замка и рыцарей лорда Камерти, были и те, кому не повезло больше, вовремя урагана, устроенного архимагом, некоторых нанизало на каменные зубцы, разрубив их по полам, кого-то придавило камнями или кусками стены, на вечно оборвав жизни невинных. Подъехав ко рву, мы увидели трупы, сотни мужчин разной степени покалеченности плавали головой в низ, не подавая каких-либо признаков жизни.
Внутри была картина не радостнее, трупы людей и не только, валялись в разных местах. Молодая девушка, лет тридцати лежала на крыше кузнецы, на половину провалившись внутрь, на ее лице теперь на всегда застыло маска удивления, мужчину пятидесяти лет придавило упавшими воротами садами, не оставив ему никаких шансов на спасение. Но самое страшное было не это, самое жуткое и будоражащие рассудок, на гоняя на него страх, тоску и боль было в том, что белая башня лежала в руинах, придавив своими белоснежными стенами как минут пятерых, по крайней мера столь голов, покрытых пылью и камнями, торчало из-под нее. Одним словом, замок и поле перед ним походил на съемки фильмов ужасов, только вместо реквизита и актёров, были настоящие мертвецы и разрушения.
Впереди скрипнули двери, из них аккуратно, с мечем вперед высунулся усатый мужчина, лет сорока, с кровоточащей раной на щеке, и с заляпанным железным шлемом, в котором сияло глубокая вмятина.
- Все кончилось, – спрыгнув с коня, ноги предательски подкосились, я упал, и начал извергать все содержимое желудок, а закончив, я с зеленым цветом лица, с болью в глазах и раздробленным сердцем вновь глянул на мужчину, – все кончилось.
***
Сидя на стене, свесив ноги наружу я смотрел на поле, кровавое поле на котором складировали тела убиенных, чтобы в последствие предать их огню, во имя Цизгеса, бога смерти. Кора, со своей рукой отдалась в руки магов природы и алхимиков, остальные члены команды разбрелись кто куда, чтобы отдать отчеты о проделанной работы, Горди и Шишир направились не то к королеве, не то к военному советнику, Карина и Раванд двинули к заместительнице капитан Олеи, а Камира отправилась на поиске наставника, лорда Дестафа почти сразу же взяв под белые рученьки увели в подвал, чтобы люди, потерявшие якобы по его вине друзей, не растерзали его раньше времени. Ну а я, поднявшись на не гнущихся ногах на стену остался сидеть здесь, не в силах кого-то искать, не в силах кого-то увидеть. Возможно это сказывалась усталость, разбитое сердце и пошатнувшиеся где-то внутри равновесие, а может обычные страх того, что я просто никого не найду, что в скоро времени увижу их там, на поле.
В груди появилось то старое далекое чувство, позабытое уже давно, я бы даже сказал желание, желание покурить. В шестнадцать лет, как и почти все парни с моего двора я попробовал сигарету, на пару со своим другом Витей. В первый раз мне конечно не понравилось, но после, я сам, не осознавая этого, втянулся в этот процесс, даже не заметив, как. Курил я не долго, всего недели две, но потом, кто-то рассказал моей бабушке о моем пристрастие, и у нас был очень долгие и тяжелый разговор, после которого я стал испытывать к этим раковым палочками отвращение, а вот сейчас, смотря на все это, мне вдруг захотелось.