— Почему-то я не слышал ни одной.
Люччи насмешливо прищурилась.
— Неужели ты так низко оцениваешь интеллект своей высоконравственной мамаши?
— Послушай, я предупреждал тебя! — вспылил он.
— Хорошо, хорошо! — воскликнула Люччи. — Я просто хотела сказать, что Берта не настолько глупа, чтобы тиранить меня в твоем присутствии. Разумеется, все происходило в те периоды, когда ты отлучался из дому.
— Почему же ты ни разу не сообщила мне об этом?
Люччи даже руками всплеснула.
— Я тебе все уши прожужжала!
— Не помню такого, — холодно произнес Арни. — О тирании ты не упоминала никогда.
— Боже мой, разумеется, я не употребляла этого слова! Но иносказательно я едва ли не каждый день жаловалась тебе на насмешки Берты. Только ты не желал снизойти до того, что говорю я, твоя постельная забава! Я была для тебя только развлечением, иначе ты со вниманием отнесся бы к моим словам. Но разве можно воспринимать всерьез то, что произносит говорящая кукла? Когда же моя болтовня надоедала тебе, ты прибегал к идеальному способу заставить меня замолчать. Думаю, не нужно напоминать, как все происходило в подобные моменты?
— Нет, — буркнул он.
Обоим было ясно, что речь идет» о постельных удовольствиях, которым они предавались при любой возможности.
— Не понимаю, с чего ты взяла… — Арни пожал плечами. — Я никогда не относился к тебе как к неодушевленному предмету.
— Ты просто не задумывался, насколько глубоки наши отношения.
— Неправда! — хрипло воскликнул он. — Я любил тебя…
Люччи кивнула.
— По-своему — да. Ты придерживался таких же стереотипов, как и большинство мужчин: достаточно почаще укладывать жену в постель да покупать подарки — и все будет в порядке.
Арни несколько мгновений смотрел на нее так, будто видел впервые.
— Ты стала циничной.
Она поморщилась.
— Называй это как хочешь, мне все равно. — Немного помолчав, Люччи продолжила: — Вижу, я разочаровала тебя. После стольких лет разлуки ты встретил совсем другую женщину. — Она саркастически усмехнулась. — Что ж, дорогой, я тоже в тебе разочаровалась, так что мы квиты.
Арни быстро поднял на нее взгляд и спросил с плохо скрываемым беспокойством:
— Разочаровалась? В каком смысле? Она невесело рассмеялась.
— Не волнуйся, к твоим мужским достоинствам это не относится. Просто в отличие от тебя я по-настоящему любила. Смотрела на тебя как на некое божество. Ты казался мне небожителем: такой умный, стройный, красивый… А потом вдруг обнаружилась твоя тривиальная суть.
Глаза Арни сверкнули известным почти всем, кто его знал, кинжальным блеском.
— Благодарю за прямоту, — процедил он сквозь зубы. — Теперь я хотя бы знаю, как ты ко мне относишься.
— Пожалуйста. — Люччи говорила, а между тем сама удивлялась собственной смелости. Она даже не ожидала, что станет дерзить Арни.
— Ну что же, — произнес он, направляясь к выходу, — раз тебе моя тривиальная суть не по душе, я освобождаю тебя от своего общества.
— Только напоследок одна просьба, — негромко произнесла Люччи ему в спину.
Он остановился и слегка повернул голову.
— Какая? — Это короткое слово невозможно было произнести суше.
— Маленькая. Не забудь, пожалуйста, чем мы здесь занимались. Презервативом ты не пользовался, а я не принимаю противозачаточных таблеток. Так что последствия могут оказаться вполне предсказуемыми. И на этот раз у тебя не будет оснований сомневаться в том, кто является отцом ребенка.
Ей почудилось, что Арни вздрогнул. Впрочем, если подобное и произошло на самом деле, то ему удалось мгновенно взять себя в руки. Простояв без движения еще не более секунды, он молча покинул спальню.
Оставшись в одиночестве, Люччи долго смотрела на закрывшуюся за Арни дверь. Ее душу переполняли эмоции, а голову — мысли. Все вперемешку: и болезненное беспокойство об Элси, и сладостные воспоминания о недавнем соитии, и раздражение по поводу того, что Арни по-прежнему не желает ее услышать, предпочитая питать свои чувства из старых источников.
Она зябко повела плечами и вновь улеглась в постель, натянув одеяло до подбородка.
10
Квартира у Арни была большая, поэтому, пока он дошел по коридору до гостиной, куда по случаю ночи был перенесен из кабинета штаб поисков Элси, ему удалось в значительной степени справиться с негодованием. Люччи открылась ему с новой — не очень приятной — стороны, к которой, по-видимому, придется привыкать.
Еще никто и никогда не называл Арни маменькиным сынком. Да и кому пришло бы в голову употреблять это выражение в отношении властелина мощной рекламной империи, перед которым многие если не лебезили, то во всяком случае держались почтительно?
С другой стороны, Арни поймал себя на мысли, что в подсознании действительно постоянно сверяет свои поступки с тем, что сказала бы или подумала по данному поводу его мать. Бесспорно, она являлась для него авторитетом, с ее мнением он считался всегда.
Пожалуй, сейчас Арни впервые задумался об отношении Берты к Люччи. Они никогда не обсуждали вопрос, нравится той невестка или нет, однако после разговора с Люччи у него возникли сомнения.
Арни вспомнил, что незадолго до его встречи с будущей женой Берта частенько упоминала — как правило, за ужином — об одной девушке из их круга, Эльзе Клайн, дочери весьма состоятельных и уважаемых родителей.
Возможно, это делалось неспроста и Берта втайне надеялась таким образом настроить Арни на более близкое знакомство с Эльзой.
Выходит, я обманул ожидания матери, приведя в дом совсем другую девушку? — подумал он, переступая порог гостиной.
При его появлении тихо беседовавшие о чем-то за столом помощник Джим Картрайт и начальник охраны Макс Келлер умолкли и повернули головы к двери, отдыхавший, растянувшись на диване, Рокки пошевелился и снял прикрывавшую лицо газету.
— Ну что тут у вас? — спросил Арни, решив до поры выбросить неприятные мысли из головы и сосредоточиться на деле.
— Мы уже хотели звать тебя, — отозвался Джим.
— Что случилось?
— Ничего такого, из-за чего стоило бы тревожиться. Просто ребята из группы слежения скоро должны второй раз выйти на связь.
— Кто-то из них уже звонил? — отрывисто спросил Арни, усаживаясь за большой стол, на который ради удобства был перенесен телефон, обычно стоявший на журнальном столике.
— Билл, — ответил Макс. — Говорит, есть хорошие новости.
— Какие? — метнул в него взгляд Арни.
— Однако тот покачал головой. Он не сказал. Хочет сообщить лично тебе. — Он переглянулся с Джимом. — Надеюсь, речь идет о прорыве в деле. Как бы то ни было, придется подождать, но, думаю, совсем немного.
— Хорошо.
Арни взял с подноса чистый стакан и откупорил бутылку минеральной воды. Затем плеснул себе немного шипящей, пузырящейся влаги, и, пока пил, Джим спросил его:
— Ну как там Люччи?
Арни поставил стакан на стол, но ответил не сразу. Его тело еще хранило сладкую истому соития, которую не перебил даже нелицеприятный разговор с Люччи, но он не хотел показывать это другим людям, пусть даже таким близким и проверенным, как Джим Картрайт.
— Она в относительном порядке, разумеется если в данных обстоятельствах можно говорить о чем-либо подобном.
— Что ж, хорошо хоть так, — вздохнул Джим.
В этот момент зазвонил телефон. Вернее, сразу два: один — стоящий на столе, другой — присоединенный к переноске и перемещенный в гостиную из кухни. Он находился возле Макса.
После первого же звонка Рокки поспешно сел на диване, уронив газету на ковер.
Арни бросил на ближайший телефон напряженный взгляд, затем последовательно перевел его на Макса, Джима и Рокки. Все четверо понимали друг друга без слов: звонок в равной степени мог поступить как от возглавляющего группу слежения Билла Картера, так и от похитителей, которые наконец решили сообщить условия выкупа Элси.