— Что же вы запоете, когда увидите его зимой?
— Я уже не прежний подросток. С вашей станцией скучать не придется. — Пауза, которую он сделал, была невыносимо длинной. — Я сделаю здесь мастерскую. Независимо от того, будете вы хозяйкой станции или нет.
— Я говорила, что грозит и мне, и станции, если вы остались таким же непостоянным, каким были всегда.
— Я даю вам честное слово, что не собираюсь удирать на первом попавшемся корабле. Можете включить это в контракт, если вам станет от этого легче. Вам нечего терять, а выиграть можно все.
Данк чувственно улыбался и прекрасно знал это.
— Мне нужны рекомендации. Я серьезно говорю о том, что хочу видеть ваши работы. И если вы действительно снимете под мастерскую мой ангар, наши отношения будут носить чисто деловой характер.
— Бет Менсон, вы повторяетесь.
— А вы нет? В моей семье сильно развит инстинкт самосохранения.
— Возьмите меня. Скажите «да».
— Когда вам в последний раз говорили «нет»? Интересно, кто это был…
Эта фраза заставила его умолкнуть и заняться едой.
— И давно это было? — не отставала Бет.
Данк поднял вилку и посмотрел на Бет.
— Осторожно. Ответ может удивить вас.
— Я серьезно, Данк. Всю жизнь мир лежал у ваших ног. Что карьеру сделать, что мастерскую открыть… Вам все дается безболезненно.
— Это не было безболезненно.
Он положил вилку на тарелку.
Бет допила остатки вина. Ее шею украшала тонкая золотая цепочка, которая медленно вздымалась и опускалась в такт дыханию.
Девушка уставилась ему в плечо. Потом она подняла взгляд.
— А много боли связано с незаконченными инициалами на спинке вашей кровати?
8
За плечом Данка вырос официант.
— Десерт?
— Нет, хватит…
— Яблочный пирог и жасминовый чай, — сказала Бет.
Официант посмотрел на Данка.
— А вам ничего?
Бет улыбнулась Хаммелу.
— Нельзя уйти из «Пилигрима», не попробовав старый английский пирог. Люди приезжают за ним из…
Данк перебил ее:
— Бренди и еще одну ложку.
Бет обратила внимание на удовлетворенное лицо Данка. Оно лучилось смелостью, ожиданием… и слишком явной чувственностью. Когда официант ушел, Данк посмотрел на Бет.
— Мучной пирог после такой еды?
Она улыбнулась.
— Попробуйте кусочек. Мне нужен был предлог, чтобы ненадолго задержать вас здесь.
— Задержать здесь?
— Пока вы не ответите на мой вопрос.
Она заметила, что Данк нахмурился.
— Бет, вы слишком независимы и самонадеянны. Я знаю, вы привыкли из всего устраивать шоу, но все же еще не научились задевать меня за живое во время каждой нашей беседы.
В это время принесли пирог и чай, а перед Данком поставили рюмку бренди и положили ложечку.
Она прищурилась и подула на чашку.
— Почему же? Сегодня днем вы тоже въелись мне в печенки, и, тем не менее, я пошла с вами в ресторан.
— Хотелось бы услышать почему.
— Э нет! Разговор о вас, а не обо мне.
— Ладно, прервемся на минутку. Расскажите, почему вы согласились принять мое приглашение.
— Потому что мне нужно выяснить, насколько рискованно ваше деловое предложение. Вы всегда идете прямо к цели и знаете, чего хотите. По-вашему, женщина не имеет на это права?
— Вы не похожи на других женщин.
— Спасибо за комплимент.
— Да, я хорошо знаю, чего хочу.
Он сделал глоток бренди.
Бет погрозила ему пальцем.
— Вот поэтому-то мы и сидим здесь, а не у вас на кухне.
Он печально улыбнулся.
— Я хорошо знаю, чего хочу от работы, Бет.
Все не так просто, как кажется. Вы имеете обо мне очень смутное представление.
— В том-то и дело. Поэтому я и заказала десерт.
— Вы думаете, что я успею описать вам всю свою жизнь за то время, пока вы едите пирог?
— Вы хотите, чтобы я взяла вас на работу. Вы хотите устроить у меня в ангаре свою мастерскую и взвалить на лодочную станцию большую ответственность. Да, я хочу, чтобы вы рассказали мне о своей жизни. Вполне логично начать рассказ за десертом.
— Я почти все рассказал вам.
— Все эти годы я знала о вас ровно столько, сколько и остальные. Похоже, теперь я начинаю понимать, что кто-то стал виновником приключившейся с вами истории. Вы не можете осуждать меня за любопытство. Итак, кто же этот человек?
У Бет гулко забилось сердце. Она взяла кусочек пирога и посмотрела на янтарную жидкость в рюмке Данка. Он сделал очередной глоток и закрыл глаза.