Стараясь вести себя, как обычно, прошла за свою парту. Раскладывая на столе учебник и тетрадь в оглушающей тишине, скрипела зубами от досады.
«Ну, что такого может быть интересного?! Может, я болела?» – От такого внимания к моей персоне тьма сгущалась в тугой узел, словно звеня, сдавливая внутренние органы.
Уставившись в одну точку на голографическую доску, на которой уже высвечивалась тема сегодняшнего урока: «Поиск записей в табличной базе данных с помощью фильтров и запросов», медленно делала вдохи, успокаивая магию.
«Спасибо не контрольная работа или тест, а то было бы совсем печально!»
Дверь в очередной раз открылась, пропуская Иващенко Ирину – мою соседку по парте.
Девушка вызывала у меня симпатию с первого своего появления в нашем учебном заведении. Ира, как и я, никогда не рвалась в лидеры класса или звёзды, просто изучала школьную программу повышенного уровня сложности, не обращая внимания на «королеву» Марину и её прихлебательниц. Я с Ирой не то, чтобы дружила… Просто соседствовала рядышком на протяжении уже двух лет, как только она перевелась в наш лицей.
Насколько я знаю, родители девушки погибли в авиакатастрофе, отправившись в деловую поездку. После их смерти Иру забрала младшая сестра её матери, которой самой только-только исполнилось восемнадцать лет. Даже не знаю, как ей позволили оформить опеку над подростком… Но, надо признать, тётя Иры была очень умной девушкой: окончила школу с золотой медалью, была находчивой, жизнерадостной, но в то же время упрямой и настойчивой.
«Жаль только, что о высшем образовании придётся на время забыть…» – сокрушалась Ира, однажды рассказывая мне о жизненных перипетиях своей опекунши.
Всё оказалось не так плохо. Девушку оформили на работу в хорошую фирму с отличной зарплатой. Название сейчас мне уже не вспомнить, а Ира была переведена и устроена в лицее, где учились дети состоятельных родителей.
Иващенко очень рано повзрослела, поэтому поняла, что в этой жизни добиваться всего придётся самой. Одноклассница была круглой отличницей только благодаря своему уму, а не толщине папиного кошелька или его спонсорских заслуг. Может быть, именно поэтому в классе её окончательно так никто и не принял, продолжая называть «новенькой».
– Лена… – выдохнула соседка, встав на месте, как вкопанная, стоило развернуться в сторону нашего общего стола. – Ты жива…
«ТАК… А вот это – мне совсем не нравится!!!» – В мыслях стали проноситься всевозможные предположения. – «Неужели Маринка могла растрепать всем, что ударила меня ножом на кладбище?!»
Страхи отодвинулись на второй план, когда Ирка, взвизгнув, кинулась меня обнимать, изумив своими эмоциями не только меня, но и половину класса!
– Девушки! Звонок прозвенел минуту назад! – раздался голос строгой информатички, которая смотрела на нашу парту с неодобрением, сверкая глазами из-под очков-половинок.
Урок прошёл как-то скомкано. Никто не прислушивался к учительнице, объясняющей новый материал, по которому, как она предупредила, у нас через неделю будет тестирование. Напуган никто не был. Все шушукались за нашими спинами, нервируя, а соседка писала записочки, пытаясь узнать, почему меня так долго не было, и где, собственно я находилась всё это время.
Всё было не так страшно, как я успела нафантазировать за последние десять минут. То ли кто из следователей ненароком проболтался, то ли преподаватели, но одноклассники знали, что полицейскими была установлена попытка моего убийства. Моя кровь на месте преступления, куда привёл их Гадес, который «последним» видел меня живой (дай Бог здоровья Мариночке и Максику!), указывала на смерть пострадавшей, бывшей мной.
Четыре литра крови, как показал измеритель, скопились в застывшую на снегу массу и явно говорили, что девушка не могла остаться живой при такой потере, тем более пропав бесследно.
Теперь хотя бы понятно, почему на меня смотрели, как на привидение…
Отвечать на вопросы Иры старалась обтекаемо, пытаясь унять чрезмерное девичье любопытство.
Версия была проработана общими усилиями ещё два месяца назад, потому что даже дураку было ясно, что только ленивый в лицее не поинтересуется отсутствием на уроках выпускницы, в течение пяти месяцев. Исчезновение в полночь на Хэллоуин, следователи, рыскающие и опрашивающие учеников, нервный опекун и так далее… В общем, «детишки» могли такого нафантазировать, что лучше причину озвучить сразу, и как можно громче, чтобы даже интерес пропал додумывать самим!