– Антон мне рассказывал примерно про это, – сочувственно сказала Люба. – Представляю. Сверхтяжелая у вас работа.
– Да еще приходится играть в прятки с инспекторами рыбнадзора. Они у нас в области (в Клину) сами для себя создали АО общество. Указали районы, где можно ловить мотыль; выдавали лицензию на ловлю такую, что в течение раза улов не должен превышать, скажем, пять килограмм; а за превышение – штраф тысячный. Это-то – за то, то мотыль ловится в грязных протоках, речках. Ловко они, жулье, устроились. Штраф-то – в пользу их, инспекторов; они-то за счет этого понастроили себе особняков, понакупали дорогих иномарок. Не жизнь, а малина.
Так вот «Партизан» ночью ловил в Истре мотыль для продажи. Надевал зимой белый халат. Инспектора на автомашинах. Вроде бы засекли его. А он – под белый куст. Накрылся халатом – и нет его. Потом (они теряют его из виду) он на плоту переправляется на другой берег. Они ищут его здесь, на этом берегу, а он там, бьет себе по заднице и приговаривает: «Ну, что, ищейки, поймали, накрыли? Вот вам!..»
Плот у нас – три на два метра; под ним – камеры автомобильные – для непотопляемости. Диск автомобильный – для грузила. Доску приподнял, подтянул груз – можно плыть, шестом отталкиваться. Рыбацкие костюмы уже привозят с Запада. Раньше сами клеили – приклеивали сапоги к костюму.
Вот инспектор – прыг на плот, чтобы схватить «Партизана». Тот шестом оттолкнулся, и плот под инспектором в булю (ил, грязь) стал зарываться. Инспектор воды в валенки (дело было зимой) стал набирать. Грозит: «Ну, погоди! Я до тебя доберусь!» Но он уже по пояс в воде. Уплыл «Партизан» на другой берег. Инспектора подобрала машина.
– Как его фамилия?
– Не знаем. «Партизан» и есть «Партизан».
Второй мотыльщик (с третьего этажа) сигал от рыбнадзора – милиции. Третий – валялся: «Не пойду в милицию! Берите мою снасть!»
Милиция его водопроводные трубы взяла (на ней сеть), пронесла метра два. Бросила: «На кой черт нам твоя снасть! Нам ты сам нужен!»
А один водолаз собрался на мотыля. Приготовил снасть. Оделся как следует. Сидит на диване. Жена ему: «Ну, ты коли собрался, так иди!» Толкнула его рукой. А он уже отошел в мир иной. И ведь никогда не жаловался на нездоровье.
Ну, не стоит о грустном. Есть и веселое.
«Партизан» раз пошел к другу на праздник. Там стало нужно сходить еще за дополнительной бутылкой. А он надел лучший костюм, галстук, лучшие ботинки. Денег взял. Все, как нужно. А тут на улице его подцепила дама. Пошли они с ней в бытовку (от строительства). Выпили, переспали. А наутро он проснулся – хвать около себя: одежды нет! Ни обуви. Даже носки эта дамочка забрала. Здесь он нашел какие-то пожарные бутсы пятидесятого размера (а сам-то был худенький), робу пожарную, каску. Выбежал на улицу, уговорил таксиста подвезти его. Говорит: «Такие дела приключились, довези, сейчас деньги вынесу». Подъезжает домой (первый этаж), звонит. Открывает жена: «Ты откуда?» «Что, не видишь: я с работы!» Быстренько робу и обувь выбросил и лег спать. Проспавшись, жена говорит: «Странный какой-то сон приснился мне, или это было что-то еще. Будто был ты пожарником, приходил с работы…» – «Ну, вечно тебе что-то несусветное грезится!… О-о, а где же мой костюм, ботинки? Что, нас кто-то ограбил ночью? Выходит так. Хорошо, что еще документы не взяли…»
У «Партизана» была любовница. Жила рядом в пятиэтажке на пятом этаже. Бабы, которые посиживали на скамеечке, однажды засекли его и говорят его жене: «Марина, твой-то у Маруськи сейчас. Голого его видели». Та – на пятый этаж. Звонит: «Маруся, открой! Говорят, что мой мужик у тебя…» «Что ты, проверь!» А «Партизан» свои вещички в охапку и гардероб залез, за платья любовницы. Марина вошла, туда-сюда, под кровать, в шкаф заглянула; видит: одни платья висят, зачем ей рыться? Пока она тут глаголила, он, полуголый, прополз в другую комнату, выскочил на лестницу и, минуя бдительных баб, зашел с обратной стороны дома, открыл окно и через него пробрался в квартиру, забрался в постель и лежит – вроде спит. Жена пришла: «О-о, а ты тут?…» – «А где ж я? Видишь: сплю…» – «А женщины сказали, что ты к Маруське побежал голый.» – «Ну, тебе вечно кажется невесть что или снится. Бабы наговорят – ты больше слушай.»
Раз зимой он на плоту (на Истре) занимался любовью с зазнобой. Она упала с плота в ледяную воду. Он нырнул за ней, сумел вытащить ее, почти мертвую. Та работала прорабом на стройке. Они, обледенелые, замерзшие проникли в сарай на стройке, сдирали со стены обои, жгли их и обсушивались так.