-А чего тут вообще случится-то может? – послышался из-за вертолёта раскатистый голос дяди Димы, который продолжал извлекать из брюха «винтокрыла» всевозможные рюкзаки, сумки, кульки и свёртки, без которых папа никогда никуда не ездил.
Милиционер тут же встрепенулся и притронулся согнутым пальцем к уголку рта. Он явно нервничал, и голос дяди Димы только усилил это его состояние.
Светка переводила любопытный взор с Чеснокова на замершего в свете прожектора дядю Диму и обратно. Ей всё больше казалось, что эти взрослые как-то не очень тепло друг к другу относятся, и это её слегка настораживало.
-Да что угодно случиться может! – быстро произнёс милиционер и снова осторожно осмотрелся.
-Я вас умоляю, - отмахнулся дядя Дима, принимаясь за вещи. – Где угодно только не здесь.
Я такой тишины и покоя ещё нигде не видел. Я тут всего несколько минут, а уже отдыхаю.
Чесноков недовольно хмыкнул и молча прошёл мимо Светки, и продолжавшего добродушно улыбаться дядя Паши.
-И впрямь что-то никто не встречает, - пожал плечами папа, но из-за тяжёлого рюкзака сделалось ощущение, что он просто присел, согнув ноги в коленях.
Светка прыснула, а папа рассеянно заулыбался, тоже признавая комичность своей позы.
-Заняты, небось, чем, - произнёс дядя Паша. – Вы идите, а я вас потом догоню.
Вертолётчик провёл тёплой рукой голове девочки и, согнувшись в плечах, пошёл в сторону «винтокрыла». Светка грустно посмотрела на его спину и тихо сказала:
-Па, а почему дядя Паша не может с нами остаться, вместе с «винтокрылом»?
Папа улыбнулся и, взяв дочь под руку, направился в ту сторону, куда отбрасывался луч прожектора.
-Видишь ли, Свет, у дяди Паши много работы. Он ведь лётчик и должен возить со своим «винтокрылом» людей. Ведь не только нам с тобой нужно куда-то лететь. Понимаешь меня?
Светка молча кивнула и в последний раз кинула прощальный взор в сторону затихшего вертолёта.
-Я тебе обещаю, - сказал папа, - что как только я закончу тут все дела, «винтокрыл» снова прилетит за нами и унесёт нас домой.
-Честно?
-Вот тебе зуб! Боюсь только что наклониться я не смогу.
-Да я и так верю, - рассмеялась Светка, и они устремились вслед за широкой спиной дяди Димы, который ушёл уже далеко вперёд.
Дядька Йэне дождался, когда затихнет вихрь, порождённый лопастями вертолёта, и не осядет поднятая с земли пыль. Только после того как всё улеглось и на небе снова стало заметно яркие звёзды, он убрал руку от шапки и повернулся в сторону скалистого берега.
В этот раз вертолёт сел дальше чем обычно и если у приезжих было много вещей, то тогда придётся вдоволь попотеть. Дядька Йэне ругал себя за то, что так неосмотрительно забыл развести на скалах костёр, для того чтобы площадку можно было различить и в темноте. Однако уже поздно себя корить, нужно было скорее добраться до вертолёта и оказать хоть какую-то помощь.
«И что их так задержало? – думал старик, усердно перешагивая через крошащиеся под подошвами кирзовых сапог известняковые скалы. – Должны были уже час как быть тут. Видно что-то приключилось».
Хотя, может быть, просто задержали вылет, а его просто не смогли дозваться, так как рация не работала с самого утра. Там, небось, все переволновались, почему, дескать, старый Йэне не выходит на связь? Хотя кому он был нужен со всеми своими несметными владениями? Парочке очередных геологов? Или еще кому? Старик покачал головой, и чуть было не налетел на замершего в нерешительности мальчишку.
-Ты чего это удумал? – спросил дядька Йэне и грозно сверкнул в темноте глазами. – Шпионишь что ли?
Паренёк покачал головой и пнул пористый кирпич под ногами.
-Страшно, - медленно произнёс он, на что старик только рассмеялся.
-На Лысую гору по ночам, видите ли, не страшно бегать, а тут вдруг, ни с того ни с сего, страшно стало. И как же это понимать?
Дядька Йэне пожал плечами и, тщательнее кутаясь в телогрейку, направился дальше. Хоть река и была далеко внизу, сырость и холод ощущались уже здесь. Скоро зима – чего тут странного. Мальчишка обескураженно посмотрел на спину старика и недовольно хмыкнул.
-Так то, Лысая гора, а тут неведомо кто, - он передёрнул худыми плечами и направился вслед за дядькой Йэне, стараясь производить как можно меньше шума.
Вертолёт приземлился сразу за невысоким кряжем, высотой в человечески рост. Его ещё не было видно, но дядька Йэне уже распознал тусклый свет прожектора и приглушённую человеческую речь. Он постарался прибавить шагу, но хромая нога воспротивилась этому его желанию. Старик негромко крякнул от стрельнувшей ниже колена резкой боли и чтобы хоть как-то отвлечься, снова принялся теребить в трясущихся пальцах пуговицу.